Киргу
На склоне горы, напротив села, Мухтар пас ягнят до возвращения из школы старшего брата.
Вдруг с неба упало что-то чёрное и, взмахивая крыльями, скатилось по склону. Удивлённый Мухтар поднял взгляд на небо, но ничего не увидел, кроме дрожащих телефонных проводов. Он подбежал к колючему кусту: там взмахивал одним крылышком ещё не оперившийся черный птенчик. У него были большие когти, изогнутый клюв, как нос у дяди Мухтара, и кругленькие глазки с гордым взором. Это был птенчик орла.
— Если не умеешь летать, сидел бы в гнезде, — сказал Мухтар, сообразив, что птенчик при полёте налетел на телефонные провода.
Когда он решил поднять орленка, тот сделал попытку броситься на него и хотя не смог даже подняться, но успел ударить человека когтём по руке.
— Я не боюсь тебя! — Мухтар втянул в рот выступившую у него на руке кровь, выплюнул её и решил взять птенчика за шею.
Орлёнок клюнул его в руку; стало очень больно, но мальчик не заплакал.
— Неужели я не смогу победить тебя? — сняв с себя пиджак, Мухтар набросил его на смельчака и осторожно завернул его в ткань; нельзя же обижаться на несознательность малышей!
Дома Мухтар предложил «гостю» разные продукты: хлеб, молоко, жареную картошку и многое другое. Но дикая птица не прикоснулась к еде, даже не посмотрела на неё.
— Орлы, сынок, любят сырое мясо, — подсказал ему отец. Вместе они соорудили на чердаке гнездо. — Ты правильно поступил, что принёс его домой: он мог бы умереть на поле. Теперь орлов мало осталось, их надо беречь. Без них и горы не горы. Да и село не село, если над ним не парят эти птицы: ведь это значит, что в таком месте нет ни кур, ни запаха свежего мяса.
…Насадив на ветку кусочек сырого мяса, Мухтар угощал Киргу (так он назвал птичку), но упрямец ничего не ел.
— Так не приучишь его, — опять вмешался отец. — Положи перед ним небольшой кусок мяса, сам уходи, а потом — утром, в обед и вечером — в установленное время делай так снова и снова. Только так орлёнок привыкнет ждать тебя.
Действительно, к утру птенец съел кусочек мяса; через несколько дней он уже начал есть при мальчике. Постепенно Киргу привык брать пищу из его рук, а спустя месяц уже ждал появления своего кормильца. Когда Мухтар приходил с чем-нибудь съедобным, орлёнок садился на его плечо, вытягивал шею и ел прямо с его ладони.
Изо дня в день крепла дружба гордой птицы и подростка, но к Мухтару приходили тревожные мысли: «Заживает рана на крылышке; когда я сниму повязку, орёл улетит. А если оставить повязку?»
Отец, видимо, догадался о сомнениях сына. Однажды он сказал:
— Орёл — птица свободолюбивая. Отпусти его! Ведь рана уже зажила.
— Ещё немного подожди, папа, не будь таким жадным! Когда я вырасту, куплю вам свежее мясо, — неверно понял его сын.
Отец ничего не сказал, только улыбнулся. Сколько бы дней ещё продолжалось это «немного», только одному Аллаху известно, если бы с Мухтаром не случилось следующее. Однажды, проснувшись утром, он обнаружил, что в комнате никого нет, дверь снаружи закрыта. Одному взаперти не было желания ни позавтракать, ни поиграть, было очень грустно и скучно.
«Орел — птица свободолюбивая», — вспомнил Мухтар слова отца и вдруг понял их смысл. «Как только придет мама, отпущу Киргу на свободу», — решил он.
Был осенний прохладный день, над селом навис густой туман. «Ладно, отпущу, но куда он полетит, у него ведь нет тёплого жилья? Пусть что хочет делает, я дам ему свободу».
Мухтар освободил от повязки крыло орлёнка, взял его на руки, приласкал и подбросил в небо. Киргу, уже окрепший, взмахнул своими длинными крыльями и полетел. Полетав немного, он вернулся и сел на дерево у самого дома Мухтара. Увидев своего друга на балконе, стал кричать: «Чав-чав, чав-чав!» Потом, легко взмыв вверх, затерялся в окутанных туманом горах.
Грустно было в этот день Мухтару. «Пусть живёт на свободе!» — успокаивал он самого себя.
Утром следующего дня случилось неожиданное: с макушки огромного тополя, что рос перед их домом, раздался крик Киргу: «Чав-чав, чав-чав!»
— Киргу! Киргу! — радостно вскрикнул Мухтар.
Орел поднялся в воздух и стал парить над головой друга, потом сел рядом с ним.
— Ко мне вернулся, мой дорогой! — радостно повторял Мухтар.
Он взял птицу на руки и приласкал, потом отрезал кусочек мяса от туши барана, которая сушилась на балконе, и угостил гостя. Киргу будто поблагодарил в ответ: «Чав-чав, чав-чав!»
…Орёл не бросил своего друга: на макушке того самого тополя он свил гнездо и стал там жить. Охотился Киргу в горах и на полях, ежедневно парил над селом, но никогда не нападал на местных кур.
Вскоре уже все сельчане знали чёрного, как смола, орла Мухтара и с любовью смотрели на его чудесные игры в воздухе.
