Ҫӗмӗрт çеçки
Кунсем те каçсем шутласа
эс мӗн чухлӗ пурăн,
Пӗлсе пӗтереймӗн пӗрех
савнăçпа хӗн-хура.
Ав çӗмӗрт çеçки те,
шуратнă пир тейӗн, шап-шурă,
Анчах çырлисем, çырлисем
мӗншӗн йӗпкӗн хура?
Тӗнчемӗр — улшуç.
Ылмашаççӗ çут тухăç, сив анăç.
Кам пулӗ тӳре?
Улшăну саккунне пăхăнса
Паян тивӗçпе килмелле пек
шур çӗмӗртлӗ савнăç,
Анчах хура хуйăх
хурах пек тухать шăвăнса.
Шап-шур çеçкерен
шурă-шурă çырла ай пулмарӗ.
Епле, тутансан,
вăл чӗлхе-çăвара типӗтет.
Эй, хуйăх,
эс сивӗннӗ савăнăç пулăмӗ мар-и?
Сана астивсен
чун-чӗре хуралса пиçӗхет.
Хура çӗмӗртрен
шур саппунлă çеçке тухса ларӗ.
Ҫак мар-ши улшуçăн т
Эй, савăнăç,
эс хура хуйăхăн мăшăрӗ мар-и?
Чӗре суранне,
арăм пек, хăвшăнах, тен, сиплен.
Телей те инкек хушшинче
эс мӗн чухлӗ ан пурăн,
Пӗлсе пӗтереймӗн пӗрех
савнăçпа хӗн-хура.
Ав çӗмӗрт çеçки те,
шуратнă пир тейӗн, шап-шурă,
Анчах çырлисем, çырлисем
мӗншӗн йӗпкӗн хура?
Цветы черемухи
Столько дней и ночей
Ты в раздумьях напрасно не трать,
Этой истины странной
Тебе все равно не понять:
От черемухи — свет,
Так цветы белоснежны на ней,
Ну а ягоды, ягоды
Ночи осенней черней.
Этот мир как меняла:
Сменяются ночи и дни.
Думал я: мое счастье
Весеннему цвету сродни.
Так и вышло оно,
Только белому цвету вослед
Черных ягод явился
Немыслимо горестный цвет.
Нет, из белых цветов
Белых ягод не вышло, увы!
Те, кто чуда не ждал,
Оказались, как видно, правы.
Эти черные ягоды
Горло мне сушат, горчат,
Словно горькие тяготы
Их неразгаданный взгляд.
Только время настанет,
И черному цвету в ответ
Вновь весною откликнется
Белый, как изморозь, цвет.
Это мира-менялы
Тревожная, вечная суть,
Это счастья и горя
Судьбою назначенный путь.
Как челнок, неустанно
Меж горем и счастьем сную,
Чтобы ниточка жизни
Надежней была и прочней.
Белокипенных кистей
Так много в родимом краю,
Ну а ягоды, ягоды
Ночи осенней черней.
