Кок бору
Кок Бору Эзиннин тайгазында, эн бийик содондо, кыймык 1ок отурат... Айдын тун. Мынан коргондо, айландыра тайгалар 1абызак билдирет. 1оон карган бору ыраакта, беш озоктин белтириндеги 1урттоон баштанып алган узак ла отурат. 1урттын очомик отторы очомик корунет. Борунин косторинин чокторы, мынан 1абыс билдирген 1ылдыстардын чокторындый, одуни ле 1ебрен, куулгазын ла монкулик.
Кок Бору, 1аан уурдин башчызы, бого та канчанчы катап келди, та канчанчы катап мынайда кыймыгы 1ок отурды болбогой. Онын мындый терен ширтуге, шуунишке кире берген ойинде 1ерде ле Тенериде ой, 1урум токтой тушкендий билдирет. 1е Кок Бору эмди де курч косториле узезин коруп, уккур кулактарыла угуп, 1ыткыр тумчугыла ончозын 1ыткарып, керек дезе, кажы ла кылыла айландыразын сезет. Мында ого 1ер де, Ак-Айас та 1уук, ол олордын кажызыла да колбузын сезип отурат...
Ол, тегин ле бору, ууринин, борулердин 1урумиле, анылу ээжи-1анжыгуларыла 1урген. 1е бу 1уугындагы эн бийик содонго келип, мынайда отурганда ол бойын тегин борудий эмес, 1ебрен ле ойгор Кок Борудий сезет. 1ерден, Ак-Айастан куулгазындалып келген ийде-кучтер ого сезилбести сестиртип, ойгортпосты ойгортырып турат.
Бир тос 1ыраазы, сок 1аныс агажы 1ок элбек озокто 1аткан 1урт озодо мындый ла ээн, кунукчылду билдирбейтен. 1уртка тужуп келген озоктордин ыраак баштарындагы тайгаларда да, 1уугындагы эки кырда да чыт эдип калган чет агаштар оскон. Озодо — ол качан?.. Айса болзо, бору канчын 1иит тушта, бу 1уртла коштой агаштарда 1ажынып, ого 1ууктада келип турарда; айса болзо, Кок Бору бойынын бору-обоколоринен энчилеп алган изу канындагы эземиле, сезимиле онон до эрте-озогы ойди ойгортып 1ат?
Эмди ол кырлар тугин узе 1улуп салгандый тас тургулаары; ыраакта тайгалар, ол тоодо Кок Борунин отурган Эзин тайгазы калапту тартыжуда 1ендирткен борунин анан-мынан 1ара тарттырткан терезиндий ле. Калганчы 1ылдарда кижи кучту ле 1ыду темир-терсине отурып, озодо кижиден болгой, кезик ан-куш та болбогон 1ыш-тайгаларга 1етти. Олони болзо, олонин, агажы болзо, агажын, тажы болзо, тажын — ончозын ла буртип, 1емирип апарат. Кижи — ол эки бутту ан. Ан болзо, оны 1ерлик ан болуп буткен бору не ондобой 1ат? Бу эки бутту ан туку-у озоктоги уйа-1уртынан бери, тайга-ташка, чыгып, ондый коп ан-кушты не кырат, ума-1ок агаш-1ырааны не 1ыгат. Кижи ондый ла 1оон ан эмес, ого ондый коп эт, тере, агаш не керек? Кок Борунин 1аан уури ан-кушты бойынын 1ип-тойгодыйынан артыктап, коптодо кырып баштаза, бу Кан-Алтайда тиру неме артпас...
Улус кучту, сумелу. Олордо турген буттар 1ок то болзо, олор аргымактый темир аттарлу, учуп чыгар 1аан куштарлу; тырмактары ла тиштери моко до болзо, учкур бычакту, тынар-тындуны ыраактан ла 1ыгып алар кондой темирлу. Тегин ле карган бору улусты ондобой 1ат, суубей 1ат: казыры, ачы, 1аман 1ыды учун. Кок Бору дезе, улусты та канайып та сезип 1ат, керек дезе, ондоп то ийгедий. Анчада ла 1ер-телекейдин, Ак-Айастын тыныжын, шимиртин тындалап, мынайда отурганда, 1урттын амырын, уйкузын ол, Кок Бору, корып тургандый билдирет. Кезикте, кийнинде ле он 1анында 1аан монкулерден соккон соок эзин-салкын онын кок тугин 1елбиредип, кулактарына эрикчелду-у сыктап турганда, Кок Бору томон 1урт учун та неден де чочып, уркип баштайт... Бу тушта онын Ак-Айаска канкайып, узада-а улыыр-улыыр кууни келет. Уурдин башчызы онойып экиленип 1урет: тегин бору улусты, олордын 1урт-уйазын корбос, Кок Бору дезе, олорло 1илбиркеер.
Кок Бору 1аны ла уурдин башчызы болуп турарда, улус Эзиннин тайгазына 1едип келген ой болгон. Улус, темир-терс аттарына сыралышкан, бийик тайгаларга 1еде конуп, олон эткен, агаштарды 1ыгып турган. Коп ан-кушка да, башчы борунин уурине де там ла оролоп, ырбаарга келишкен эди. Ол тушта Кок Бору эмдиги отурган содонды 1аны ла табып, ондо отурарын сууйтен болгон.
Бир катап ол база ла содонго чыгып, та ургуге кирген, та база кандый бир ийденин куулгазынына алдырган, коруп отурза, эки буттулар коо-коо кызыл тыттарды темир тиштерлу, огурып турар темирлериле 1ыгып-1ыгып турдылар. Кажы ла 1ыгылган тыттын табыжы тайгалардын коксинен онтудый ойто 1аныланат: та тайга-таш, та агаш бойы онтойт? Бир 1араш тыт 1ыгылып браадала, кижи чилеп онтоп, калактайт: «1о-о, 1о-о!» Бу калактан Кок Бору серт эдип, косторин ачты, 1е 1етире ондонбой отурды.
Бу куулгазын корумнин кийнинде, 1аан удабай бир кун кырларды ажыра соккон салкын ыштын, база та ненин де 1аман 1ыдын экелген. Кок Бору салкыннын сокконына уулу шунудып, кырланга чыгара мантап барала, ары 1аны 1аар карап отура берген. Бу ла 1ууктарда агашка буркеткен кобы 1улуп салгандый, ээн ле оско болуптыр. Эки буттулар киреелерин огурттып, оролой арткан агаштарды 1ыгып турган. Кенетийин эн ле бийигинде агашты кезип турган эки кижинин бирузин 1ыгылган тыт базып барган. Киреелердин табыжы ортозында Кок Бору «1о-о, 1о-о!» — деген кыйгы-онтуны угуп ийген. 1аан удабай ол 1анынан соккон салкын 1аны 1ыккан агаштын, ыштын 1ыттарыла кожо каннын 1ыдын экелген. Бору «1о-о, 1о-о» дегенинин бастыра ачу, откун сызын учына 1етире ол ло тушта ондогон. Бу ок ойдо Кижи ондый ла кучту, коркышту эмес деп билип алган. Кижи телекейде ончо ло бар-1ок немедий олумтик, бортык 1айалта болуптыр.
Агажын кескен кобыга улус экинчи катап келип, кучту аттарыла тоношторди тазылыла кодоро тартып 1айлаткандар. Онон 1ердин кыртыжын антарып койгондор. Кобыда шоркырап аккан эки тонмок суунын коолын бузуп, састап салгандар. Бу ойдо Кок Бору кижи деп анды, онын эткенин чек ондобой барган. Алдында кижиге тарткан сезими, 1илбузи 1оголып, ондо оштонкой ло канзырак бору ойгонып, артыктап баштаган. Оны бу 1еек, 1имекей эдуни токтодор, 1оголтор куун ол1ологон.
Бир катап тунде башчы бору ол ло содонында отурган. Эки бутту аннын бойыла кожо экелген чочыдузын, онын айландыра не-немеге 1етирип турган каршузы, 1еткери онын озок-буурын орумдеп турган. Томон уйкуда карарып 1аткан 1урт — кижинин уйазы. Ол ондо амырап, ажанып, балдарын чыдадып 1ат. Оны балдарыла кожо уйазында ла тоскурып, 1оголтып салза... Табару! — Кок Борунин костори кенетийин 1ылдыстардан 1аркынду боло бергендер... Ан-кужы качары кача берген, кижиге кырдырары кырдырган Эзин тайганын ач борулери — кан ла 1ем сескен казыр аны — 1урт тоон турген кочкодий шунудып брааткан. Башчы бору олордын бажында, эн озо... Бот кижинин 1ытту, ышту уйазы, ол бойы туру, кучту ле сумелу ан. Кондой темирин башчы боруге удура ла тудат, оттор 1алт! Бору бу ла тушта калып, кижинин ке1иринен капсый алат... «1о-о!» — деген кыйгы, 1ылу каннын 1ыды, амтаны...
Кок Бору тын тиштенип алган азуларын божодып ийеле, коркышту бу корумнен 1айымдалып, ичкери коргон. 1ок, ол бойынын содонында ла отурган эмтир, 1урт та, уур де 1айым уйкуда. Кижи де суреен бортык, онын уйазынын амыры да бузылчан. Кижи 1ердин устинде бастыра тынар-тынбас не-немеден бийик ле анылу турган ан. 1е ол олордый ла короор-1оголор конокту. Кок Бору ол тун оны база катап терен сезип, онон карыганча онызын ундыбай 1урген.
Эмди карган Кок Борунин бу содондо отурары да коптоди, онын чочыдулу ла эрикчелду сезими де тыныды. 1ер тын кубулды: кейдин 1ыды башка, тенеринин они оско, олон-курсактын, аржан-суулардын амтаны анылу, кижи, ан-куш олорло тынып, азыранып, база тын урелди. Кижи де, бору де — ончозы-ончозы бир тегерик тизуде. Андардын эн санаалузы, олордон эн бийик турганы — кижи, онын угы бу урелген, азырап албас 1ерде узулбес учурлу. Онын санаа-укаазы, ийде-кучи, санаа-кууни там ары тыныыр, бийиктеер 1анду. Ак-Айаста Кардын 1олы кандый 1уук, ол 1олло бу 1ерден 1уре берер арга бар ба? Чындап та, бу Кардын 1олынын 1ылдыстары калганчы ойдо кандый 1абыс, кандый 1уук. Кижинин уйа-1уртында баланын ыйы кандый откун угулат. Ол 1аны туулган эр киндикту бала эмтир...
1оон Кок Бору качан да Кижинин уйазына тын 1ууктабаган. 1е бугун ол кандый да куулгазын ийде-кучке, сезимге багып, оноор шунудып тушти. Танары 1уук бийик содонына 1аш баланы кабайыла тиштенип алган 1етти. Ол баланы алдына чебер салып, 1урттоон корди, бир эмеш отурды. Онон койу 1ыраа-четтерлу корум-таштарда уйазына баланы тиштенгенче 1едип барды. Ондо кучуктериле кожо 1аткан тижи борунин койнына 1аш баланы сугуп койды...
Эр киндикту 1аш бала 1ер-энезинин 1ыт-кейиле 1акшы ла тынып, костори ого-бого 1едип, шулурып турарда, Кок Бору ап-айас айдын тунде уурин эн бийик содонго 1ууп ийди. Эне Бору кызыл-тас «кучугин» ончозынан анылап, тын кичееп, корып турат. 1аан удабай 1ердин ле Ак-Айастын ортозы 1ууктажа бергендий, 1ылдыстар 1аркынду-1аркынду чалыжа берди, Кардын 1олы борулердин турган содонына сайылды. Бу тушта борулер Ай 1аар баштанып улыгылап баштадылар. Кок Бору калганчы катап 1ер 1аар коруп салала, Кардын 1олына калып ийди. Оны ээчиде арткандары, бастыра уур 1олго ууланып ийди. Кок Бору ууринин бажында узак ла барбазын, керек дезе, буткул уур де Орчыланнын бу 1олынын учына 1етпезин сезип браатты. 1е ол Эне Борунин балазын, 1урумди баалаганынын, Ак-Айастын монкулик суужинин ийдезин 1акшы билген, ого иженген: Кижинин эр киндикту балазы тиру артар, качан учурлу, качан бир Орчыланнан 1ер-энезине бурылып, мындагы тынар-тындунын, ар-буткеннин 1урумин орныктырар, кижи угын улалтар 1анду.
Синий Волк
Давным-давно, когда не было еще на свете ныне живущих, когда еще не родились их предки, на лунно-солнечный Алтай напали жестокие враги. Убили они всех мужчин от мала до стариков, женщин угнали в плен. Одной смелой женщине удалось спрятать от лютых врагов своего грудного мальчика. По дороге в неведомые края она сумела подвесить малыша на березовый сук, сделав в стволе березы надрез, чтобы ребенок питался соком. Его нашла мать-волчица и вскормила своим молоком, сохранив род тюрков-алтайцев от полного исчезновения... С тех пор волки считаются прародителями алтайцев — так говорится в древней народной легенде.
* * *
Лунная ночь. Огромный серебряный шар луны освещает белоснежные сопки и пики Эзин-Тайги, словно высекая из них ледяные искры-звезды, и те перемигиваются со звездами на темно-синем небе. На самой высокой сопке тайги, на фоне Млечного пути, который здесь кажется мостом между Землей и Космосом, застыл величественный силуэт Синего Волка. Остальные пики отсюда кажутся низкими, но не менее завораживающими. Старый матерый волк сидит долго, повернувшись в сторону едва заметной вдали деревни, расположенной на пересечении пяти долин. Отсюда еле различимы ее огоньки. В глазах волка горят пронзительные и древние, загадочные и вечные искры сродни этим низко горящим звездам.
Вожак большой стаи, Синий Волк, часто приходит сюда и сидит неподвижно и долго. Когда он сидит так, глубоко задумавшись, кажется, что время и жизнь на Земле и во Вселенной останавливают свой привычный ход. Но Синий Волк всё охватывает своим пронзительным взглядом, всё улавливает чуткими ушами, всё чует острым нюхом, каждым своим волосом чувствует происходящее в окружающем мире. Здесь, на вершине, самой высокой из всех высот, ему близки и Земля, и Вселенная, здесь он острее чувствует свою связь с каждой из них...
Он, обыкновенный волк, жил, подчиняясь особым правилам жизни в стае, правилам сородичей-волков. Но когда он приходит на эту вершину и сидит здесь, он чувствует себя не обыкновенным волком, а древним и мудрым Синим Волком. Тайные и древние силы, исходящие от Земли, от Вселенной, помогают ему прочувствовать что-то неуловимое для обыкновенного существа, предугадать что-то непредсказуемое для хищника-волка.
Деревня, расположенная в долине без единого куста, без единого дерева, раньше не выглядела такой безжизненной, такой тоскливой. В ранние времена даже на вершинах пяти долин, которые, расширяясь, сбегают к деревне, и на двух близлежащих к ней горах росли густые заросли лиственниц. Ранние времена — это когда? Это какие времена?.. Может, тогда, когда волк был молод и, укрываясь в ближнем от села лесу, подкрадывался к селу, а может быть, Синий Волк генетической памятью, передающейся через кровь от поколения к поколению, помнит времена еще более древние, чем в свои молодые годы? Почему Синий Волк помнит время, когда на перекрестке долин не было большой деревни с ее красивыми домами, со светящимися огнями? Он помнит то время, когда люди жили одиночно, по логам в своих юртах, аилах...
Нынче эти горы стоят голые, как будто ощипанные до последнего волоса; а дальняя тайга, в том числе Эзин-Тайга, на которой восседает Синий Волк, выглядит как разодранный волчий мех. В последние годы человек, оседлав свои сильные и вонючие железки, добирается до непроходимой раньше не только человеком, но и некоторой дичью тайги. Он рвет, крушит и увозит все: растения, деревья, камни... Человек—это зверь о двух ногах. Если он зверь, почему его не понимает дикий волк? Почему этот двуногий зверь из далекого своего логова добирается до дремучей тайги, зачем он губит так много зверей и дичи, зачем уничтожает так много леса. Человек не такой уж огромный зверь, зачем ему столько мяса, кожи, леса? Если стая Синего Волка начнет уничтожать больше, чем ей нужно для поддержания жизни, то на этом Кан-Алтае ничего живого не останется... Как тогда выживать волчьему роду...
Люди сильны, хитры. У них нет быстрых ног, но у них есть железные быстроногие кони, есть птицы, взлетающие высоко в небо; хоть когти и зубы у них не остры, они вооружены острыми ножами и на расстоянии поражающими все живое пустоствольными железами. Он, как обыкновенный старый волк, не понимает, не любит людей за их жестокость, алчность и исходящий от них плохой запах. Но он, как Синий Волк, каким-то внутренним даром чувствует людей, кажется, даже понимает их. Особенно когда он вот так сидит, вслушиваясь в дыхание, в пульс Планеты-Земли и Вселенной, ему кажется, что покой и сон маленькой деревни охраняет он, Синий Волк. Иногда, когда с вечных ледников, которые высятся сзади, и с правой стороны задует холодный ветер и начинает играть в его синей шерсти и тоскливо скулить в его ушах, волк особенно остро чувствует тревогу за дальнее село... В такие ночи ему хочется, задрав голову в Космос, протяжно выть-выть. Вожак стаи с таким двояким чувством, с такими странными видениями живет давно. Обыкновенный волк в нем презирает людей, ненавидит их логова-дома, но живущего в нем и изредка просыпающегося Синего Волка к ним тянет какое-то непонятное любопытство, иногда тянет тревога.
* * *
Во времена, когда Синий Волк стал вожаком стаи, люди начали осваивать Эзин-Тайгу. Они, взгромоздившись на своих железных коней, забирались на высокие альпийские луга, скашивали душистое сено, рубили лиственные леса. Многим зверям и птицам, в том числе и стае волков, пришлось убегать от них, поднимаясь все выше. Тогда и облюбовал Синий Волк эту вершину и начал приходить сюда все чаще-чаще.
Однажды здесь, на вершине, он не то впал в дрему, не то было ему видение: двуногие своими страшно орущими, острозубыми железами беспощадно рубили стройные красные лиственницы. Эхо от падения каждого срубленного дерева откликалось как стон: казалось, что плакала тайга в ответ на его стон. Одно красивое дерево, падая, стонало словно человек: «Дьё-ё!..»* От этого крика Синий Волк вздрогнул, открыл глаза, еще долго сидел, постигая смысл видения.
После этого страшного видения прошло не много времени. Однажды ветер через горы донес до него смешанные запахи дыма и еще какого-то неизвестного волку вещества. Синий Волк помчался навстречу ветру, поднялся на сопку и сел, вглядываясь в ту сторону, откуда шли непонятные запахи. Лог, еще недавно покрытый лесом, теперь был голый, будто выщипанный, и от этого стал каким-то чужим. Двуногие звери орущими железками-пилами вгрызались в оставшиеся на самом верху лога деревья. Вдруг одного из двух людей, которые пилили на самом верху, придавило спиленным деревом. Сквозь рев пил Синий Волк услышал крик-стон: «Дьё-ё!..» Через некоторое время ветер, подувший с той стороны, принес вместе с запахом смолы, сока свежевырубленных деревьев и дыма запах крови. Волк только тогда прочувствовал до конца всю страшную суть боли, пронзающей живую плоть. И в то же время понял, что человек не так уж силен и страшен: он оказался, как и все живое, хрупок и смертен.
Люди снова приехали в этот лог, чтобы вывезти спиленные деревья, выкорчевать корни и убрать их. Потом они вспахали лог, превратив землю в грязные пласты. Люди изменили русла двух веселых ручейков в логу, превратив добрую часть лога в болото. Синий Волк тогда перестал постигать сущность самого человека, творимое им дело. Если раньше его тянуло к человеку какое-то чутье, любопытство, то теперь в нем стало просыпаться мстительное и кровожадное существо, побеждающее прежнее. Его стало охватывать желание остановить, уничтожить это прожорливое, вредное чудище.
В следующий раз, когда вожак пришел и сел на ту вершину, в него прочно вселилась тревога от деяний двуногого, нарушающего гармонию окружающего мироздания. Перед волком внизу чернело логово человека. Там он ест, отдыхает, растит детенышей. Его вместе с его детьми там же, в логове... нужно уничтожить... Напасть! — Вдруг глаза Синего Волка стали ярче звезд... Голодная, почуявшая кровь и плоть стая волков Эзин-Тайги, которую двуногие не успели истребить, убежавшая и скрывшаяся от них, рванула к селу, как снежный ком. Волк-вожак мчался впереди своей стаи, чувствуя за собой ее тяжелое дыхание. Вот и вонючее, дымное логово человека, вот и сам он стоит, сильный, хитрый зверь. Он вскидывает свое страшное железо на вожака — полетели искры! В этот же миг волк прыгнул навстречу огню, вцепился в горло человека... «Дьё-ё-ё!..» —знакомый крик, запах и вкус теплой крови...
Синий Волк разжал стиснутые клыки, освободился от этого кошмарного видения, устремил взгляд вдаль. Нет, он сидит на своей любимой вершине, и деревня, и стая в безмятежном сне. Человек очень уязвим, покой его логова тоже хрупок. Человек — это зверь, который стоит выше и обособленнее над всеми живыми существами на Матери-Планете. Но он так же, как и они, смертен, его дни так же отмерены. Синий Волк в ту ночь это еще раз глубоко прочувствовал, потом до старости не забывал.
* * *
Теперь старый Синий Волк все чаще стал посиживать на этой сопке, его тревожное и тоскливое чувство усилилось. Земля сильно изменилась: запах воздуха изменился, цвет неба другой, вкус растений, ручейков с каким-то особым привкусом, звери и люди, которые их употребляют, тоже сильно изменились не в лучшую сторону. Человек, волк и остальные звери — все-все в одной связке. Кто самый умный из зверей, кто стоит выше всех — это человек, его племя не должно исчезнуть с лица Земли. Его ум, сила, дух должны крепнуть, набирать высоту и дальше. Как низко опустился Млечный путь во Вселенной, есть ли возможность уйти по нему с Земли? Да, в последнее время звезды Млечного пути стали какими-то низкими, близкими. Как пронзителен плач ребенка, который только что родился в логове человека...
Матерый Синий Волк никогда близко не подбирался к логову Человека. Но сегодня он, подчиняясь какой-то загадочной силе, внутреннему чутью и голосу, устремился туда. К рассвету он вернулся на свою сопку, держа в зубах колыбель с ребенком. Он опустил колыбель перед собой, разжал зубы, поглядел на деревню, недолго посидел. Потом, снова взяв колыбель в зубы, побежал в логово, спрятанное в камнях, заросших густым кустарником и молодыми лиственницами. Там он подсунул ребенка волчице, которая кормила своих волчат...
Когда мальчик надышался воздухом Матери-Земли, полным всевозможных запахов, стал различать окружающее и гукать, Синий Волк в молочную лунную ночь собрал стаю на самой высокой вершине. Мать-волчица выделяла своего самого голого «щенка» изо всех остальных, больше всех оберегая его. Через некоторое время звезды засверкали ярко-ярко, словно расстояние между Землей и Космосом сократилось, и Млечный путь концом «коромысла» воткнулся в сопку, где собралась стая. В это время волки начали выть, подняв головы к Луне. Синий Волк в последний раз поглядел на Землю и прыгнул на Млечный путь. Вслед за ним остальные волки — вся стая помчалась в путь. Синий Волк знал, что ни он, ни один из его стаи не сможет достичь конца этого вселенского пути. Но он верил в мощь той силы, с которой дорожила Мать-Волчица своим ребенком, его жизнью, верил в силу вселенской вечной любви, надеялся только на нее. Верил, что она обязательно добежит, сохранит жизнь Человека там, в глубине Вселенной, где должна быть жизнь. Синий Волк страстно верил, что он вернется, помня родной запах Матери-Земли, чтобы возрождать на ней земную жизнь — жизнь людей и зверей...
* Возглас от боли.
