«Ай-Теранти – человек большой»
«Ай-Теранти – человек большой» – строка из повести Ювана Шесталова «Синий ветер каслания». Именно через эту повесть состоялось мое первое – заочное – знакомство с Терентием Герасимовичем Харамзиным.
Ай-Теранти – литературный герой. Открытие, что прототипом является Терентий Герасимович, было сделано значительно позже – в годы исследования творчества самого писателя – Ювана Шесталова. В эти же годы представилась возможность познакомиться и с Терентием Герасимовичем – большим ученым, которому при всех его заслугах и званиях, при серьезности и важности профессии, свойственны безмерная доброта, мягкость характера, детскость души, непосредственность и жажда чистоты. Приятно, что все эти качества, теперь уже мой герой, пронес через многие годы.
Дети военного поколения. Ю. Шесталов об этом пишет: «Трудное было то время. Война докатилась и до нас. Да, у нас в Сибири не разрывались снаряды, не падали бомбы, но синие лучи стужи пронизывали нас до костей, и желтые лучи голода морщили наши исхудавшие детские лица. Мы оказались живучими вместе со своими всемогущими матерями, вместе с отцами, сражавшимися где-то далеко с фашистами, мы выжили и победили».
Т. Г. Харамзин вспоминает свою трудовую деятельность, которая началась с раннего детства: «В самом начале войны от голода и болезней скончались старшие брат и сестра, отец и младший брат. Помощниками матери Екатерины Константиновны остались мы: сын Терентий и дочь Мария».
Было Терентию всего шесть лет. Мать почти целыми сутками работала банщицей в поселке Средние Теги, в колхозе «Путь Ленина». Выполняла обязанности и истопника, и уборщицы, и кассира, и санобработчика, и заведующей. В то время в поселке не было ни одной лошади – всех забрали для фронта. Дети спали всего несколько часов в сутки, бегали к матери – помогали носить воду. А на Оби даже весной ледяной покров был больше метра. Дети рубили проруби. А еще заготавливали дрова, хворост, тальник.
Однажды летом Терентий с сестренкой переправились за дровами на противоположный берег протоки. Начался шторм. Они набрали хвороста и попытались вернуться домой. Но ветер и встречное течение стали сносить лодку к заводям. А заводи в том месте крутые: не только лодку, но и пароход могут затянуть. Выбившись из сил, они причалили к берегу, привязали лодку. И тут к их неописуемой радости подплывает на калданке мама. Рассказывая этот случай, Терентий Герасимович удивляется: «Как она через бушующую протоку переплыла, просто не знаем, но вот такие наши мамы, такие наши родители. Они во имя спасения детей не думают о своей жизни. Мы сели втроем в лодку, и откуда-то силы у нас появились, стало так весело».
О детских годах своего героя Ю. Шесталов пишет: «Я помню его детство. Мы росли в одной деревне. Называлась она Аргинтур. Трудно было матери Ай-Теранти воспитывать детей. Но у нас на Севере все дети рано начинают трудовую жизнь. И Ай-Теранти рано начал ее. У него, как и у многих других ребят, не было своей лодки и ружья. И мальчик, чтобы заработать на хлеб, помогал другим. Он греб, кидал невода, ставил сети, караулил на перевесе уток. И не раз он тонул в ледяной воде, дрожал под светом холодных звезд, как и многие другие дети Севера».
Немало тягот и лишений легло на неокрепшие плечи юного Терентия и его сестренки. Но были в их детской жизни и незабываемые минуты, когда бабушка вводила своих внуков в мир хантыйских сказок, легенд, преданий и песен. «Самое интересное, – рассказывает Терентий Герасимович, – это было общение с моей бабушкой. Она родом из деревни Теги, а Теги считаются священной хантыйско-мансийской деревней, потому что, если судить по легенде, один из сыновей Верхнего Бога был Тэк-Отыр, Тэк-Ойка, Тэк-Ики. Я свою родную деревню очень почитаю, уважаю и стараюсь всем об этом рассказывать. В давние времена медвежьи игрища проходили в семи священных деревнях, начиная с Ломбовожа, Вежакар, Кислора, Нумто. Одной из семи деревень были Теги. Существовала определенная очередность. Сегодня, к сожалению, этого уже нет, но мы своих священных духов помним и почитаем. Я всегда вспоминаю с огромной благодарностью мою родную бабушку, которая меня в то время обогатила мифами и легендами. Она не только рассказывала, она все это показывала! Она была шаманкой. Я все это видел своими глазами. Помню обряды с участием большого количества людей, которые приезжали и из других хантыйских и мансийских деревень, с рек Сосьвы и Лозьвы. Издалека ехали к моей бабушке. Вот, к примеру, “Патлам хот”, если перевести на русский язык, называется “Тёмный домˮ. Я помню, как моя бабушка доставала из священного ящика священный халат, наряжалась в него, брала в руки бубен. В углу горел огонь в чувале*. Огонь догорал, гасли последние угольки, и в кромешной темноте она начинала свой обряд. Мне и всем присутствующим слышится скрип открываемой двери, чужие голоса; слышится, как подплывает лодка, стук весел, плеск воды. Приветствия, просьбы, общение бабушки с духами. У всех присутствующих было ощущение, что приподнимается угол дома, оттуда кто-то входит, а затем опять общение, голоса. Тогда я не решался спросить у бабушки о порядке ведения обряда, а сегодня не у кого спросить, никто этого не знает. Для меня это большая тайна. Неразгаданная тайна».
Много добрых воспоминаний и тайн оставила после себя в памяти Терентия Герасимовича его бабушка – Мария Ивановна Неттина. Прожила она 119 лет. Секрет долгожительства, по ее мнению, заключается в продолжительном нахождении человека в низкотемпературном режиме. Это было когда-то привычным для многих поколений северян, ведь, независимо от времени года, основная часть жизни проходила на природе: заготовка дров, рыбалка, охота, оленеводство.
Ученый, доктор социологических наук Терентий Герасимович Харамзин затрагивает в своих трудах темы традиционного природопользования как материальной основы культуры и влияния материальной культуры на развитие духовной культуры народа. Народы ханты, манси, ненцы духовно богаты и очень талантливы. Это подтверждает Т. Г. Харамзин: «Я со многими общаюсь. Среди других народов я не видел, чтобы человек одновременно и пел, и танцевал, и играл на музыкальном инструменте, и рисовал. Есть, конечно, отдельные личности. У нас же каждый занимается несколькими видами творчества. И это свойственно именно нашим народам – народам Севера. Я постоянно слушаю хантыйское и мансийское радио: вот человек рассказывал, рассказывал и тут же запел песню. А по разговорам уже понятно, что он и орнаменты вырезает, и рыболовную снасть соорудить может, и нарты сделать. Одним словом, – изобретательный народ».
Интересна трудовая биография Терентия Герасимовича Харамзина. В повести «Синий ветер каслания» Юван Шесталов размышляет: «Кем он там будет? Конечно, рыбаком. А зимой охотником. И будет лес валить он, и на оленях ездить, возить колхозу сено и, может, даже воду, и строителем он будет – всё сумеют руки, всё обнимает сердце… А для чего, вы скажете, он окончил десять классов? Для чего учился? Как для чего? А кто станет читать лекции в колхозном клубе? Он, Ай-Теранти». Как видим, уже в 1960-х годах писатель предсказал своему герою карьеру ученого. Путь, которым шел Т. Г. Харамзин к своему предназначению, не назовешь легким или трудным. Трудности преодолимы, а легких путей не бывает. В 1953 г. Т. Г. Харамзин был каюром сейсмоотряда, в 1958 г. – заведующим сельским клубом, библиотекой, радиоузлом. Тогда же тегинская молодежь избрала его своим комсомольским вожаком. С 1963 г. он возглавлял сектор учета и финансов Ханты-Мансийского окружкома комсомола; в 1972 году закончил учебу в институте, поступил в аспирантуру. Самой яркой страницей своей биографии Терентий Герасимович считает годы, прожитые на Ямале.
Сейчас, уже много лет Т. Г. Харамзин живет в городе Ханты-Мансийске, работает главным научным сотрудником отдела социально-экономического развития и мониторинга Обско-угорского института прикладных исследований и разработок. Научной работе он посвятил более 30 лет. Его докторская диссертация посвящена традиционному природопользованию как элементу культуры малочисленных народов Тюменского Севера. Его имя и деятельность знакомы многим в округе и за его пределами. Высококвалифицированный специалист считает, что главное в работе – это умение слушать людей, это стремление к объективности и справедливости, это знание жизненных принципов и заповедей предков, а в своих трудах он призывает науку, общество иначе посмотреть на культуру коренных народов ханты и манси: «Исторический путь, пройденный нашими народами, прошли все народы. Но здесь традиционная культура в своем развитии как бы законсервировалась. Познав, изучив, исследовав эту культуру, в дальнейшем можно будет построить гармоничные отношения с природой, а это даст возможность решать все вопросы развития современного общества».
И, в завершении, вновь обратимся к повести Ювана Шесталова: «Рождается человек. Рождается безымянный. Потом ему дают имя. И он живет, растет вместе с ним. Если человек плачет, плачет и его имя; если он смеется, имя кажется ярче северного сияния. Ай-Теранти… Маленький Теранти… Почему к имени Теранти прибавили слово «ай»? Слово «маленький»? Может быть, родители считали, что он, как и они сами, всегда будет маленьким, неприметным человеком? О, тогда они ошиблись. Очень ошиблись. Ай-Теранти – человек большой. Не беда, что он мал ростом, но сердце у него большое и крылатое».
2013
* Очаг с прямым дымоходом, распространенный у многих народностей Севера.
