Боги, святые, кресты и крестики
В речи коми-пермяков бытует группа слов, которая связана с Богом, церковью и с понятиями из этой сферы. Группа небольшая, и со словами из этой группы мы сталкиваемся нечасто, так как они считаются устаревшими, как на это указывают словари. Но слова, словно упрямцы, вовсе не собираются устаревать. Некоторых из них хотели «убить» в то время, когда на Коми-землю стало внедряться христианство, у которого целью было отвратить язычников от их Ена, сделать так, чтобы люди «выкинули» слово «Ен» из своей речи и вместо него употребляли слово «Бог».
Такое хотел сотворить Степан Храп, русский монах, а позже — епископ (жил в 1340—1396 годы), после смерти которого православная церковь возвела его к лику святых.
Слово «Ен» (ин) произошло, можно сказать, в то же время, когда появились на Земле племена коми и удмуртов. В это время Еном называлось не божество, а то, что виднелось над Землёй, за дождевыми и снежными тучами. Затем, в течение многих веков, природа над Землёй для людей стала божеством — «Енöн». Сам Ен жил скрываясь и показывал лишь своё лицо, когда уходили тучи и облака. А лицо Ена назвали енбан, енбам (божественный лик, лицо), которое теперь мы называем енöж (небо), а удмурты — инбам, Инмар — лицо Ена (лицо бога Инмар).
От корня «Ен» произошли такие слова: енма (рай), енöж, енвевт (небо), енöшка (радуга). Реже встречаются енбан, енбам, енвевт (небо), енгаг (радуга), ендор (причащение к вере), енава (святая вода), енкыв (молитва), ен (икона), енугöв, енпельöс, енджадж, енповка (божница), енгорт, енма (рай).
Слово «Енöж» состоит из двух частей — «ен» и «öж». Слово, по-видимому, очень древнее, а смысл, значение — поверхность (ежаыс — вевдöрыс) природы, мира. Енöшка (радуга) — это не божий бык, а это енöжок, енöжка (радужка). Это слово недавнее, образовалось с помощью русского суффикса.
Корень «ен» встречается и в нерелигиозных по значению словах: енгым (гриб дождевик), енкöбывка, чирскан (кузнечик), енкутю (божья коровка), енчача (всякая всячина из «пермского звериного стиля»), а также в нескольких глаголах — ендыны (быть брошенным, заброшенным), енöвтны (оставить без внимания, надзора) и др.
Глаголы так и просятся в группу слов с религиозными значениями. Ендыны (быть заброшенным) — что это такое? Может быть, остаться у Ена (Бога)? Или — енсявны (обожествиться, стать божеством)? А енöвтны (оставить) — оставить под всевидящее око Ена (Бога)?
Однозначно сказать невозможно.
Коми-пермяк знает и слово «яндзим» (стыд, совесть), но в некоторых местах называют немного иначе: ендзим. Если это слово образовалось из двух слов, то также имеет связь со значением слова «Ен».
Слово «вежа» (святой, священный). Учёные считают, что оно ещё молодое — ему всего-то около 1000 лет, и вошло оно в речь пермского народа тогда, когда русские религиозные книги Стефан Пермский перевёл на коми-язык. Слово с таким значением якобы некогда было у иранцев и у людей, проживавших недалеко от Ирана.
А может быть, Стефан Пермский произвёл это слово из русского языка?
У русских в таком значении слова нет, но есть «невежа» — это человек с небольшим умишком, необученный человек, а если по коми сказать — нечулим, нетунай (неуч). Если отбросить из слова «невежа» частицу «не», то получится слово с совсем другим значением: и очень красив, и умный, и с большим разумом человек.
С помощью «вежа» (святой) появились слова: вежакыв (молитва), вежай (крёстный отец), вежань (крёстная мать, крёстная), вежапи (крестник), вежаныв (крестница), вежалун (праздник, воскресенье), вежон (неделя), вежава (святая вода). У коми-зырян есть вежадыр (святки), у удмуртов — вожадыр (святки).
В деревнях Вежайка (Кудымкарский район) и Чажегова (Гайнский район) знают слово «вежамны» (купаться). Это слово в речи коми, возможно, стало употребляться с того же времени, когда в веру Христа крестили-купали вежайкинских и чажеговских языческих дедушек, бабушек. С того времени Вежайкой (святой рекой) стали, по-видимому, называть и ту реку, в котором, как Христа в реке Иордан, крестили язычников.
Слово «Веж» (святой) означает «добрый», но у него есть и другие значения, о которых мы уже забыли, а в речи всё ещё понемногу встречаются. Вот два коротеньких слова: юрвеж (сознание, память) и вежöр (ум, рассудок). Говорят: «Юрвеж умöль лоис» (сознание ухудшилось), «Пöрись, а юрвежыс бур» (стар, а память хорошая); «Сылöн вежöрыс чорыт» (у него разум твёрдый; умный); «Сылöн вежöрыс воть абу — бöбöв кодь» (у него ума — ни капельки, дурак). Предыдущее слово произошло из двух слов: юр и веж — и означает: юрлöн садь (память), юрлöн вын, удж (сила и работа ума).
Вежöр (ум) — простое слово, образовалось с помощью суффикса -öр, как слова: вуджöр (тень), югöр (луч), мыгöр (фигура) и др.
Таким образом, слово «вежа» (святой) могло образоваться и от того корня, которое рассматривали последним.
Мы знаем и очень красивое, с игривыми звуками слово «дивовежа» (чересчур весёлый человек, гримасничающий, потешный). Когда слово родилось-выросло, сказать невозможно. Такого нет ни у зырян, ни у удмуртов. Здесь часть «вежа» не «святой», по значению это слово ближе к слову «вежöм» (подменённый). Слово «дивовежа» знали в давние времена и некоторые сибиряки, и видно, что оно в речь коми вошло как заимствованное. Но что такое «вежа», сибиряки не знают.
Есть ещё одно слово, которое, наверное, следует поставить в группу значений «вежа» (подменённый) — вежöк (ревность). Кого-то ревнуют — это значит завидуют человеку, которого считают лучшим, более красивым, более любимым.
У жителей села Ёгва и его окрестностей есть немного невесёлое слово «вежшув» — так называется у человека то место, откуда ноги растут (между ногами). Слово произошло из двух частей. Первая часть вроде бы и знакома: обозначает цвет (жёлтый). А то, тёплое местечко между ног не жёлтого цвета. Для меня оно вовсе непонятное слово: ни эта часть, ни слово в целом (вежшув) в словарях не встречаются. От людей я слыхал лишь одно словосочетание: вежшувсö колö чашкöтны сылiсь (надобно расщепить, расколоть то место, если человек сделал что-либо очень плохое).
Какой-то светлый и чистый знак живёт в слове «перна». Так, во-первых, называется крестик на шнурке, который носят на шее (нательный крестик). Раньше его вешали на грудь только те, кто был крещён в церкви, а нынче носят многие.
Этим же словом коми-пермяки называют и то, что ставят умершему на могилу.
Я думаю, что слово «перна» вошло в обиход коми опять же с помощью Стефана Пермского, а до него наши предки «перну» и не знали. Такого слова нет и у удмуртов, но у них есть слово «кирос», которое, возможно, произошло от слова «крест».
У слова «перна» есть своеобразный детёныш — «пернапас», которым верующие в Бога осеняют себя (крестное знамение). Такого некрещёные коми не делали, так как молельный обряд у них был совершенно другой: кормить, потчевать деревянных богов, находящихся около вичку (видз куа — шалаш, дом для совершения обряда воздержания, поста); прикасаться к поверхности их деревянных тел, а другим, которые живут в лесу, в реке, — класть гостинцы. А затем, когда Боги насытятся и станут добрыми, люди хвалят и веселят их так, как этого требует кам — своеобразный поп у язычников…
А было ли у некрещёных слово «юрбитны, юрбытны» — креститься, молиться?
Коми учёные В. Лыткин и А. Туркин утверждают, что это слово могло образоваться в речи язычников, что у них якобы было слово «бырт, копыр» (поклон). И возникло новое слово — юрбыртны — юр копыртны (молиться, поклоняться, голову склонять). И правда: у коми-пермяков есть слово «öбыртны» — больно ударить, но здесь у части «бырт» другое значение. А слово «юрбитны» (молиться) могло возникнуть и от русского слова «бить» (бить челом), как вот эти: ворожитны (ворожить, гадать), строитны (строить), маитны (маять) и др. А молельный ритуал коми людям подарили Стефан Пермский и его помощники.
В газетах и книгах встречается следующее: коми-пермяцких язычников ввел в веру Христа Стефан Пермский, и прежде всего — нынешних жителей гайнской земли. Рассказывают, что это было на берегу Камы, где в настоящее время стоит перна (крест), а место называется Пернаяг. Ещё и добавляют, что будто бы перну установил там сам епископ, отчего и яг (бор) стал святым, священным.
А правда иная: как сообщают исторические источники, Пермь Великая, а также наша Парма православными стали в XV веке, а Стефан Пермский жил в XIV веке. В 1455 году в Чердынь приезжал епископ Питирим и окрестил жителей, а затем, вероятно, ушёл в наши земли. Долго ли проделывал он эту работу, я не знаю, но понимаю, что труд был тяжёлый. «Божьи дети», коми-язычники, всячески сопротивлялись, злобствовали и пугали пришлых, не пускали заходить в свои дома и в святые рощи, где находились вичкуэз — шалаши или избушки. Питирим, по-видимому, был таким же упрямым, как и Стефан Пермский, который разбивал и сжигал деревянных богов и молельные места язычников. И столкновения дошли до того, что Питирима убили, так как язычники иначе не умели себя защитить. Где это произошло, теперь невозможно сказать, но историки считают, что у коми-пермяков.
Но наш фольклор не знает этого, а о драках с русскими священниками сведений существует немало, больше всего — что это происходило в кочёвской и косинской пармах.
В середине прошлого века я видел один раз, как косинцы поминали важжесö (старых), предшественников своих увтыров (родов), которых называют то старыми людьми — чучкими, то своими дедами.
Это было в субботу после семика на окраине деревни Войвыл (старые люди её называли Вольвылом), место называется Шойнаыб. Там на придорожной ограде и деревьях были развешены кусочки ситца, опояски, полотенца, на земле — еда и питьё. Люди в нарядных одеждах, с весёлыми лицами: целый праздник (вежалун)!
Спрашиваю, что здесь творится, какое сборище.
Поясняют:
— Поминаем старых (важжесö)… Может, слышал о них?
В то время о старых людях я ещё не знал, но хотелось знать, снова спрашиваю:
— Почему же на обочине дороги, а не на могилах поминаете?
— Могилы уже не видны, давно вспаханы…
В правлении колхоза о Шойнаыбе всякую всячину узнал. Председатель (теперь уже забыл его имя-отчество) сказал, что там похоронены не одни старые: немного поодаль якобы лежат косточки русских попов и архиереев. Так и сказал: кости архиереев! Следовательно, в старых погребениях похоронены епископы и митрополиты. Как же так? А тут, дескать, между старыми и попами большая битва была, из которой живым никто не вышел.
Может быть, на окраине Войвыла и убит Питирим?
Но божьи ли дети так согрешили? Большой ли грех на их имени лежит? Ведь в это время на современной косинской земле широко жили и манси, которых коми называли словом «манза», отсюда и топонимы образовались.
У манси было множество своих Богов, среди которых самым главным считался небожитель Торум. Манси своих Богов крепко почитали и не думали даже забывать о них. И я говорю, что Питирима убили они, а затем ушли жить в леса за Уральские горы, да так и остались нехристями.
Мои слова подтверждает следующее. В легендах о Стефане Пермском говорится о мужчинах, которые при встрече со Стефаном превратились в волков, чтобы разорвать человека. А айка (айко, айхо) — мансийское слово, которое на русском языке означает: мужчина, муж. Это слово знают теперь жители Косинского и Кочёвского районов, рядом с предками которых жили манси, а некоторые из них стали коми.
Работу Питирима закончил епископ Иона. Он, как об этом известно в истории, жителей Пармы легко крестил в христианскую веру. Это произошло в 1462 году. С этого времени Пермь Великая стала полностью православной.
Итак, крёстный (вежайыс) у коми-пермяков — Иона, православный епископ.
