«В них моя жизнь»

«В них моя жизнь»

Кто не слышал про славный аул Хабез? Недаром его называют «Хабез — страна чудес». Чудесен он не только своим развитием и благополучием, но и своими людьми, их творениями, бытом, умением жить в мире и дружбе.

Хотим вас познакомить с одним из жителей аула Хабез. Мы не раз слышали об Анзоре Джумаеве и его добрых делах. Что он построил на улице спортивную-игровую площадку, где дети занимаются, учатся, встречаются, а вечерами устраивают веселые старты. А когда все устают, то садятся вокруг старшего и начинаются познавательные игры. Анзор учит детишек адыгскому этикету, истории, народным премудростям. Они назубок знают названия двенадцати черкесских племен, читают стихи, скороговорки, пословицы…

Когда мы завернули на улицу, где живет Анзор Джумаев, сразу издали увидели эту площадку, которая сияла на солнце новенькими качелями-каруселями, турниками, воркаутами. Над ней стоял веселый детский гомон. Поговорив с детьми, Джумаев пригласил нас во двор. И хотя наш визит был посвящен этой детской площадке и мы хотели подольше задержаться на ней, оказалось, что есть кое-что еще интереснее. Следующие несколько часов были так насыщенны и познавательно интересны, что мы даже не заметили, как пролетело время.

Двор Джумаевых сразу начинается с чудес. Вот старинная ограда, за ней невиданные овощные культуры. «Кто построил такую старинную ограду?» — интересуемся мы и узнаём, что Анзор построил нн он сам, в точности как было раньше, как видел у своих предков. «Но не это самое интересное. Идемте», — говорит наш спутник, и мы следуем за ним, теряясь в догадках.

Заходим на задний двор. Вдоль стен длинной постройки такой же длинной вереницей выстроились диковинные старинные вещи, многие из которых мы не видели никогда и, чего греха таить, даже не знаем, что это такое. Хотим остановиться и присмотреться, но Анзор нас опять торопит — и мы спешим за ним.

Маленькая комната, в которую мы вошли, напоминала, без преувеличений, сокровищницу из сказки «Тысяча и одна ночь». Нет-нет, ее не освещали жемчуга и бирюза. Не стояли там и сундуки, ломившиеся от золота. Тут хранится другое богатство. Это — достояние народа, история черкесов. Есть что посмотреть и чему удивиться в этой комнате. Раритетные вещи, монеты разных времен, домашняя утварь, одежда, украшения, конская упряжь, боевые копья, наконечники, ружья, седла, тамги, женские украшения, музыкальные инструменты… И всё это аккуратно расставлено по полкам, разделено на группы, подписано — как в настоящем музее. И хоть официально эта комната не названа музеем, от этого она не менее интересна и познавательна.

Итак, начинаем осмотр. Анзор, как настоящий гид, интереснейшими рассказами знакомит нас со своей коллекцией. Каждый рассказ подтвержден документами, архивными данными, фактами. Откуда ж простой человек из аула может знать исторические факты, соотносить их с этими вещами, можете спросить вы. Но, надо сказать, Анзор не просто собирает и хранит. Он досконально изучает, проверяет, сидит в архивах, роется в книгах. Не успокоится, пока не найдет документальное архивное подтверждение каждой вещи, не расставит всё по своим местам. Он — член Общества коллекционеров России, поддерживает деловую связь с такими же коллекционерами, как он, живущими в Турции, Иордании, Германии, Израиле, Канаде, Франции, Мексике, Америке и во многих других странах, где живут адыги.

Увлечение собирательством старинных вещей у Анзора началось еще в далеком детстве.

— Я сейчас точно и не вспомню, как и с чего всё начиналось. Знаю одно: мне это было интересно всегда, сколько себя помню. Многое мне рассказывали мои родители, деды. Если они мне дарили или показывали какую-нибудь старинную вещь, я сразу начинал расспрашивать, выискивать в книгах, откуда она, каково ее происхождение и т. д. В том, что мое детское увлечение переросло во что-то осознанное, упорядоченное, что я глубоко познал историю своего народа, наших предков, — большая заслуга и моих учителей: Рашида Даурова, Хизира Батова и других.

Первая моя коллекция состояла из мелочей: монетки непонятного происхождения, значки, разные мелкие вещи. Но тогда мне так не казалось — я думал, что это большие ценности. Собирал всё подряд, просто так, ради интереса. Дальше — больше. Каждый человек, если он патриот своей родины, своими делами и помыслами, душой и сердцем всегда со своим народом, со своим прошлым и настоящим. Знать свои корни, историю — честь для каждого человека, от этого возвеличиваешься душой, наполняешься гордостью. Я тоже не исключение, и в какой-то момент понял, что нужно больше внимания уделить своим корням, своему народу и отобразить всё это в коллекции. Я начал целенаправленно изучать, анализировать. На сегодня вся моя коллекция посвящена быту и культуре черкесского народа, ратному подвигу и мужеству его сынов и дочерей, — говорит Анзор.

Развиваясь сам и пополняя свою коллекцию, Анзор Джумаев достиг немалых высот и признания — его имя на слуху у коллекционеров, его коллекции побывали в разных странах, они не раз становились украшением различных выставок. Но для Анзора главное не восхваление своего имени — ему важно, чтобы эти экспонаты увидело как можно больше людей. Уже более двадцати лет Анзор выставляет свою коллекцию. За эти годы он приобрел немало ценного. Предметы для своей коллекции он находил в разных уголках нашей страны: в Хабаровске, Владивостоке, Ярославле, Питере, в регионах Кавказа. Бывало и такое, что участники выставки искали и находили Анзора Джумаева, чтобы увидеть выставляемые им вещи, приобрести что-то, подарить ценную вещь, доверяя только ему. Павильоны с экспонатами Анзора Джумаева работают в пяти музеях. Знаю, этого Анзор не одобрит, но не могу не сказать — всё, чем он занят: выставки, хранение, приобретение, реставрация, поездки, деловые встречи, — он продвигает только своими силами и средствами, по зову сердца и души, и горд этим.

Безмолвные свидетели прошлого

Стоило бы рассказать про каждую вещь в этой крохотной комнатке, но за неимением такой возможности расскажем про некоторые.

Старые монеты. Это самая волнующая для нашего собеседника часть его экспонатов, потому что надписи на них, номинал этих монет — безмолвные свидетели большого исторического пути черкесов.

Вот монета с надписью «Черкесские мамлюки. Египет». Как рассказал Анзор, сила этой монеты сопоставима с давностью ее происхождения.

— Она имела хождение более четырех веков, можно сказать, была в обиходе во всех странах. Еще не все народности и страны имели свои монеты, деньги, когда эта монета уже использовалась в Египте, то есть она старше египетских пирамид, — с гордостью рассказывает наш гид.

Вот и другие, не менее ценные и раритетные монеты: «Древняя Византия», «Древний Рим», «Чешуйка І. Иван Грозный», «Копейка. Петр I. 1702 г.» и другие. Есть тут и нагрудный знак «Черкесский экспедиционный полк». Мы заинтересовались этим колоритным, красивым знаком, и Анзор рассказал историю его происхождения.

— Черкесский полк состоял из восьми эскадронов, а это 1000 сабель. Полк из черкесов-мухаджиров был сформирован в 1920 году в Сирии майором Французской армии Филибером Колле. В 1920—1946 годах полк прославился храбростью в боях на Ближнем Востоке и в Северной Африке, противостоял немцам. Даже когда сами французские полководцы сдались, наши не отступили. В честь отваги и памяти наших воинов был изготовлен этот нагрудный знак, утвердили его в 1930 году. Когда умер создатель полка Колле, на его могиле установили знак его любимого полка.

Также памятен и ценен нагрудный знак «Черкесия. 400 лет с Россией», — рассказывает он дальше.

Еще в начале осмотра мы приметили интересный большой музыкальный инструмент, похожий на пианино. Он стоит в центре комнаты. Название этого чудо-инструмента — «фисгармония». Как предполагает наш собеседник и гид, его можно отнести к XIX веку. С ним Анзора связывают теплые воспоминания.

У его бабушки Наго был абсолютный музыкальный слух, она любила музыку, умела играть на разных инструментах, была слыла знаменитой гармонисткой. Да и деду Анзора, супругу Наго, надо думать, искусство было не чуждо. Иначе как объяснить его поступок? Он много ездил, и вот из одной такой поездки привез жене эту фисгармонию. Трудно себе представить, как он в те далекие годы нашел этот инструмент. Еще непонятнее, каким образом сумел доставить такую тяжелую махину в далекий черкесский аул. Не знает об этом и Анзор. Но он знает о происхождении патефона, который красуется на таком же старинном столике, как и инструмент. И при этом не только красуется, но и до сих пор крутит старые пластинки, наполняя комнату музыкой прошлых лет. Патефон был куплен дедом в Москве и доставлен в Хабез.

Не удержалась, каюсь, и прикоснулась к клавишам фисгармонии. И… о чудо! Она издала абсолютно чистейшие звуки, все ее клавиши в исправном состоянии. Анзор показал, как лучше извлечь звуки. Оказывается, нужно нажимать педали, затем клавиши. Тогда и рождается звук.

Не менее интересна картина с двумя голубями. Она создана матерью Анзора в 1960 году, и он с особым благоговением хранит ее как память. Картина сделала из бисера и блестящей фольги. Дальше на стене красуется картина «Гроза». Мы заинтересовались, не понимая ее роль среди музейных экспонатов национальной атрибутики. Оказывается, эту картину Анзор нарисовал сам. Вот и не верь после этого, что талантливый человек талантлив во всем. Кроме всего прочего, Анзор пишет, рисует, он знаток истории, своими руками создает конскую упряжь, седла, уздечки, кнуты, газыри, украшает их чистым серебром. На полках мы видим много красивых женских старинных украшений.

Затем мы подходим к висящей высоко на стене мужской черкеске в полном комплекте. Мы заметили, что нашему собеседнику она особо дорога и важна, и не ошиблись. С этой черкеской связана целая история, в которой отразились жизнь и судьба нескольких поколений.

— Моя бабушка Наго, про которую я вам уже рассказывал, была образцом истинной черкешенки. Всё было при ней: ум, красота, воспитание, знания, умения. Одного не было — счастья материнства. Прошло двадцать три года с тех пор, как она вошла в дом Джумаевых, а детей у нее еще не было. Свекровь, конечно, была недовольна, всё чаще стала говорить про сноху «Шы дахэ мыжэ» («Красива лошадь, да не скачет»), тем самым давая понять, что ей пора возвращаться в отчий дом. Но наконец счастье материнства улыбнулось и Наго. Аллах дал ей сына, моего будущего отца. А как был рад дед! Когда он услышал радостную весть, он сделал сыну подарок, достойный настоящего мужчины: выхватил из-за голенища большой нож, с пояса снял ремень со всеми прилагающимися к нему вещами и положил у ног сына. При этом сказал, чтобы эти вещи в роду Джумаевых передавались из поколения в поколения внукам в знак безмерной радости рождения мужчины — продолжателя рода. Вот таким образом, когда я родился, мне передали всё, что отец получил от своего отца — моего деда. А я передам всё это своему внуку. Так будет в нашем роду, пока будут рождаться внуки-мужчины.

Когда не стало деда, его черкеска тоже осталась нам, потомкам. Сегодня я — ее хранитель. Правда, черкеска деда со временем поистрепалась и пришлось ее реставрировать. Немалых усилий мне это стоило. Ведь я не хотел менять ее фасон, модель, материал. Пришлось долго искать ткань. Но я всё нашел, и мастерицы сделали как я хотел. На выставках, родовых сходах, иных значимых мероприятиях я непременно надеваю черкеску деда. Всё в ней настоящее — и газыри, и бушлат, и пояс, и серебро, которым она отделана. Музейные эксперты, специалисты исследовали, щупали, проверяли и в один голос сказали, что всему этому меньше 200 лет и что это настоящие музейные ценности. Храню их как зеницу ока. Особенно требует забот и внимания нож. Если к его острию прикоснуться чем-то или попытаться наточить, он потеряет свою музейную ценность, — с трепетом рассказывает Анзор.

Невозможно не заметить, что все эти воспоминания даются нашему собеседнику с трудом. Они вызывают у него смешанные чувства: гордость за свое прошлое и грусть за невозвратно ушедшее и ушедших.

Что касается нас, мы понимали, что эта коллекция не имеет цены. Но, все же, скорее всего ради интереса, спросили нашего собеседника: «Анзор, это же целое состояние! Во сколько ж ты его оценил бы? Не возникало мысли продать?» Анзор с минуту удивленно смотрел на нас. Наверное, он не мог понять, шутим мы или говорим всерьез. Потом тихо сказал: «Это моя жизнь. А жизнь разве продается? Она не имеет цены».

Да, жизнь бесценна и не всё продается и покупается в этом мире.

Пожалуй, эта командировка в моей журналистской практике была самой познавательной и волнующей. По пути домой я всё больше молчала. А мысли волнами, опережая друг друга, бушевали в моей голове. Почему такие меценаты, интереснейшие люди, как Анзор, в большинстве случаев молчат о своих добрых делах, оставаясь в тени? Может, они излишне скромны? Почему Анзор Джумаев занимался музейным делом лет двадцать, а теперь «спрятал» результаты своего кропотливого труда в одной маленькой частной комнатенке? А имеет ли он на это право? С другой стороны, это ж его личное дело… Некоторые ответы кроятся в дальнейших планах этого интересного, неугомонного человека. Он мечтает — а значит, сделает, такой он, Анзор Джумаев, — построить дом-музей. Вот там он организует и выставки, и показы, и уроки прошлого и настоящего.

— Да, я часто думаю: имею ли я право вот так собрать всё это и не показывать. Конечно, я никому не отказываю — приходят, смотрят. Но это не то. Это мой двор, мой дом, не каждому будет удобно зайти с улицы и посетить такой частный музей. Всё будет по-другому, если построю специальный дом, где будут дни и часы посещения. Я буду там всегда ждать детей, чтобы рассказывать, показывать… И буду счастлив, если смогу воплотить в жизнь свою мечту, — напоследок поделился с нами Анзор.

Что тут скажешь? В добрый путь, Анзор Джумаев, дай бог, чтобы все твои добрые замыслы осуществились, а значит, еще больше людей смогли увидеть то, что посчастливилось увидеть нам в тот день. И огромное спасибо вам за прекрасный экскурс в прошлое!