Россиянь народный артист
Цебярь артисттнень ломаттне кельгозь фалу. Нинге ашезь юкстав ся пингсь, мзярда стирнятне, да, улема, цёратневок, кочксесть содаф киноартистонь фотографият, мазыста тиф ликт. Повфнезь синь стенав, кроваттнень вельхксс. Ламотне эсь потмоваст надиякшнесть арамс содаф артистокс.
А тячи ни – ёфси, нолдайть телевизорть и шобдаваста пялевес кудсот и морайхть, и кштихть, и пеетьфтихть-рахафтыхть. Пульхкида лама, но афкукс ёню, арьси ломаньда кржа. Ули вайгялец, аш — микрофонть кядезонза и аре ворьть комотнема, сценава ужеста ужес ласькондема.
А вдь актёрсь, актрисась, мазыста морайсь — тя аф аньцек мазы шама, лац щаф-каряф, прянь кирдема машты ломань. Афкуксонь актёрсь — оцю вайме, крхкаста арьси ломань, кона машты лиянь пичефксонь маряма. Актёрсь — личность. Пяк ужяль, мес арьси, шарьхкоди ломаттне тячи бта шашфтфт, потафтфт фталу. Шять, кой-кит синць аердсть ширеняв, аш мяльсна пульхкомс катлянь штафнихнень ёткса.
Стака ваномс, кода Москуса сяка тев повфнихть эрь кодама степенень ордетт, лия казнет эстрадань сельмос эцихненди, микрофонть вельде пилень панцихненди. Мяляфтовсть сембонди содаф и келькф актёрть Алексей Баталовонь валонза: «Привилегиянкса очередьс ашень арсе…»
Кие-кие мярьги: искусстваса сембе жанратне цебярьхть, сяда башка, конань ваномста нувазеват. Тя виде, жанрада лама, но мекольдень пингть, арьсемасон, искусствать колга лятфнихть коль сяда шуроста. Сяконь кулят: «попса», «фанера», «тяштень фабрика», «тусовка». Ярмаконь норгихнень синцень кяльсна ни. Васенда ашине шарьхкотькшне, мезе кирдихть мяльса «чёс» валть азондомста. Бльшай, тя тяфта синь кашт аф моли Россиять эса сейхтихть-сеендихть — зепснон матрайхть, а меле тюхиихть Флоридань-Канарань кудстост-крепостьстост минь ширезонк…
И сяка, шурода-весть да марят пара куля. Вов и аф кунардонь казьфнень ётксоль театрань афкуксонь ломанць Ю. Соломин. Эста и надиязь арьсезевонь: «Аф сембось юмафтф, юкстаф. Няк, пингське, кода и ломаттне, кой-коста сярятькшни. Ётайхть урматне, валдоми ломаньтналтьке шамац…»
Лездоза Шкабавазсь — сяда куроконе.
Аф весть ни азфоль: артистть афкуксонь питненц няфтьсы театрань сценась. Тяса кулеви — трнаты вайгяльце или кельме ведькс шуди, таколфттядязь тонцень азф валхне или коське снавкс пяярихть. Сценати, театрати – с л у ж а с т ь. Инь содаф артисттне, и аф пяк содафне. Сценаса аф васькафневат — пачк няеват. Ся оцю площадьса, стадионца-коса келепнек кургцень и сембе тефне, фонограммась сяка пандсыне кулхцондыхнень пилеснон. Тяса корхтама стане, штоба тошкамацевок пачкодель ваныхнень седис.
Монь кунардонь ялгазе Россиянь народнай артистсь Геннадий Михайлович Мелёхин сценати служай. Сембе эряфонц теенза лемдезе. Аф кунара тя асу ломанть оцю илацоль. Сон шачсь Рузаевкаса 1936-це кизонь 31-це мартста, и лисенди – Геннадий Михайлович васьфтезе 80-це тунданц. Сядода лама оцю, мяляфтови роль театраса, радионь и телевизионнай передачат, мзярошка роль киноса — творческяй «арзяц» аф шава. И мезе тоста тят лихте – ладяй тячиень шитивок, сяс мес налхкф-азф маштозь, таколфтозь, мяляфтовиста. Чандан, сонцьке ялгазе шарьхкодьсы – ведьгемонь киза сценаса сон аф стак, тиф аф кржа, визнемс аш мезенкса. Ся аньцек удомста ломанць лияста танцти онца, а сргози — учихть тевонза, эряви покодемс. И пара, мзярда покодемаське, тевонь тиемась ломанть кеняртьфнесы, кепсесы мяленц. Тяфта шитне-кизотневок аф няевихть. Павазуват, кда эрят, а тевфтома эряфсь аф эряф. Творческяй ломанць, асу ваймось марясы эсь виенц, и максфсь ломаттненди, казьфсь мртци од эрьгаса, од кенярдемаса.
Уленди, асушить аф эстокиге няйсазь, аф эстокиге шарьхкодьсазь. Тонь мяльсот, видешись тяса, а лиятнень арьсемаса – ёфси лияса-мезьса. Потмонь, седи-ваймонь муцямафтома аш кода. Монь арьсемасон, афкуксонь актёрти фалу улема обжафнень, люпштавихнень ширеса. Кда актёрсь топоцьта коркснихнень ёткса, кда ёладай властть перьфке – стака теенза верондамс. Эряфоньберьф пара мяльса ванонкшнине Москувонь фкя содаф актёрть, и театраса, и кинонь роленза фалу тушендсть мялезон. Ёфси кельгома ломанькс лувондыне. Тяни сон, няк, содаф театрань художественнай руководитель.
Но мезе тиевсь асу ломанть мархта? Мес сонь тяшкава полафтозе «крутоень» пингсь? Сон аф виздезь шнай сятнень, кит мекольдень комсь кизотнень аф азовомшка «пукшиясть» народнай козяшить вельде и тяни кой-коста ёряйхть доллархт-еврат искусствань ломаттненди, штоба кунцелезь лемснон пара валса… Ванонь аф кунара ваи пачакс пиндолды шаманц лангс и арьсень: седи-ваймоцка валовсь вайса-куяса. Перьфпяле пяшксе пичетьфтида, а сонь кенярдемац аф кяшеви, мес сась тяфтама пинге…
* * *
Мон аф театральнай критикан, аф искусствоведан, ня тяштьксоне – ялгань вал ломанть колга, конань содаса колмогемоньда лама киза. Конань няендине сценаста, кинь мархта аф весть корхнекшнеме шра ваксса, кона тонафтомань перьфпяльть кельгома. Тёждя угадясь Геннадий Михайловичень кядец – почердась мзярошка видьмоня, а синь кассть эрек, комболды волнакс моли паксякс. Тяни ни монга арьсекшнян эсь пачкан – конашкава шава улель эряфозе тя кельгомафтома, мзяра павазу шобдава ётафтонь ульмоня мархта ляйня и эрьхконя трваса, конатнень, кепотьксонди, Карелияса лямбоняста лемнесазь ламбушкакс.
Но мрдатама сюрекиньконь пенцты. Кода азоськ ни, Мелёхинонь идькспингоц ётась Рузаевкаса. Тяса кассь, тонафнесь. Асушинц приметазь цёракс пингстокиге, повсь сятнень ёткс, кинь кучезь тонафнема Ленинградонь театральнай институту. Од артисттне, тяни ни диплом мархта, мрдасть Саранскяи, сявфтольхть драмань театрань труппав. Кизоста кизос, рольста рольс цёратне-стирьхне – а синь ётксост мокшетольхть, эрзятольхть и рустольхть – кассть маштомашинь ширде, арасть Мордовиянь культураса содаф ломанькс. Театрань тевда башка, Мелёхин лама вий-эрьгя путнесь радиоти и телевиденияти. Мекольдень кизотнень Геннадий Михайлович семьянц мархта эряй Карелияса, сон покодсь драмань Петрозаводскяй театраса.
Театрась – марстонь тев. И тяса, кода корхнихть синць актёрхне, аф эряви усксемс вельхксть аньцек эсь ширезт. Сяс монга аф ёран, да тянди правазевок аш, аерфнемс Г.М. Мелёхинонь сатфксонзон сонь ялганзон сатфксснон эзда. Нят – В.П. Акашкин, Г.И. Некрасов, В.В. Долгов, Л. М. Денисовась, Е.А. Федяевась и ламотне лиятне.
Синь лангсост кирдсь аф аньцек репертуарсь, марнек драмань театрась. Ётай пинге, кой-кинь кисна явихть, но эста синь нинге марсотольхть, виень аф ужяльдезь усксть марстонь аф тёждя усф. Арьсемасон, Ленинградонь институтонь ся аделайхне кеподезь драмань театрать гражданственнай и нравственнай стама серес-куцеманяс, кона лиятненди изь ётав тячивок.
Рузаевскяй райононь нинге фкя шачфти-удалафти Ю.Ф. Кузнецовондивок топодсь 75 киза. Содаф прозаиконьконь эряфоц сязевсь ёфси одста, писательти сембоц 45 кизоль. Ня строчкатнень тяштемста лятфтавсь эпиграфсь, конань путозе Юрий Фёдорович «Коряй пайгонят» васенце книганцты. Сон пяк кельгозе французскяй писательть, военнай лётчикть (тяфтама, няк, произведенияцка ули) Сент-Экзюперинь. «Сембе минь лисеме фкя странаста, и лемоц сонь – идькспинге» – вов ня валхнень и путозень Кузнецов книганц ушетксонцты.
Тейнек аф стака лувомс – войнать ушедомста и Мелёхинонди, и Кузнецовонди котонь кизоль. Серень касома пинге, лацкас ярхцамс да ласькондемс, а тяса пичефкс, вачаши, сельмоветть. Рузаевкаса, содаф, эрь омбоцесь – машина кинь покоди, Гена Мелёхиноньге аляц машинистоль. Сонць Сталин мярьгсь аф токсемс вастстост паровозонь вятихнень, синь тевсна тяфтаконга лувондовсь фронтоннекс. Шинь мадома шири – боецт, танкат, ярхцамбяль. Тона пяльде – ранендафт, бомбатнень эзда ворьфтеви итть, ават, атят-бабат. Михаил Мелёхиноньге эшелононц лангс аф весть врьгятнесть крёз мархта фашистонь кавалхне, да Шкайсь идезе ваймонц. Машина киса покодихненди макссесть ярхцамбялень паёконя, Генань аляц эрь мезне ванфнезе идензонды. Содазень сай пингонь народнай артистсь и катерькатнень таньфснон, и марожень кшить, и лия ся пингонь порембяльхнень.
Азонкшнесь ялгазе идькспингонь тяфтама тевонь колга. Войнась аделама шири ни мольсь. Панцть миннетне гитлеровецнень эса. Тонат ни пленц макссесть пря армиянь армия, лама техникада кадондсть. Рузаевкать пачка Урал шири усксть тапаф танкат – шяняфнезь кшнить, тиендсть од ляцемкат. Рузаевкань цёрокшне, содаф тев, пульхксть машина кить маласа, ванондсть, коза мезе ускихть. А весть цёрабайхне эцесть лоткаф поезду, штада платформаса усксть Уралу «тиграт» и «пантерат». Варжакстсть фкя танкать панжада люкозонза – а тоса кула немец. Пялес наксада ни, сельмонзонга варсихне тарксезь. Эряфоньберьф мяляфтовсь ся варжакстомась Мелёхинонди.
Лама кизонь ётазь театраса ни савсь Геннадий Михайловиченди налхкомс старшинать Федот Васковонь роленц. Лувити лятфтаса, Б. Васильевонь «А зори здесь тихие…» повестенц коряс тифоль цебярь фильмавок, ламоц театратне няфнесть спектаклят. Пяк мяляфтовиста налхкозе Мелёхин ся пара вайме старшинать, пачфтезе ваныхнендивок мезьсовок аф ацентьфтеви ризфть.
А мон спектаклять ваномда меле мес-бди мялямса коль мртцень и мртцень Геннадий Михайловичень ся азксонцты, мзярда сон цёрокшкакс варжакстсь фашистонь танкань люкти. Шять, эста няйфсь и няфтсь пря старшинать Васковонь образонц арьсекшнемста? Вдь художниконь ваймось кочкси паморькскянь паморькскя, а сай ся шись — и кочкафсь эрявксты, лиси лангти.
* * *
Кизот-нармотть, мес тяшкава вишкста лийхтяда? Лятфнине ни сёрмадыень кис бславай ялгазень Ю.Ф. Кузнецовонь. Вов и моньге мялезе сонь мельганза азомс — ожудова, вишке коволхт!..
Ётай веконь (Шкабаваскяй, ватта – ётай ни веконь!!!) сизьгемонце кизотнень ушеткссна. Мон, литинститутонь аделайсь, сявфан Мордовскяй радионь и телевидениянь литературно-драматическяй вещаниянь редакциянь старшай редакторкс. Ся пингть минь Г.М. Мелёхинонь мархта и маладоме. Актёрхнень сидеста тернезь телестудияв, радиопрограммань сёрмадома. Кодама художественнай вещания цебярь артистфтома! Ся тяниень оттне цопадьсазь кядезост микрофонть и арьсихть, бта Шкайтьке ни кирдьсазь сакалда. Ламоц од тележурналисттне вельф отькорьхть, бзодыхть, а крхка мяль эздост аф кулят. Артисттненьге шуроста тернесазь студияв, семботь синць. Ся пингста, конань колга лятфнян, тевсь ащесь лиякс. Цебярьста стихонь лувись, башка монологонь азысь кепсезе вяри марнек передачать. Эста видеосёрмадома нинге ашель, студияса озафат и виденяста ваныхненди корхтат. Эльбятькшнят, тапарякшнят, кумацекс якстерьготкшнят – а ков молят! Тяфта ащесь тевсь. И аф ваномок сембе ня сталмотнень лангс, пиле варяняшка студияса путневсть спектаклят – и мокшень, и эрзянь, и рузонь кяльса! Няфневсть концертт, кштимат-морсемат. Кда Саранскяи сашендсь кизонда лия ошень театра, сятненьге тернеськ. Мяляфтса, Москунь Ёмла театрань актрисась Э.А. Быстрицкаясь — сон «Сетьме Донца» пяк ни мяляфтовиста налхкозе Аксиньянь – ульсь минь радиостудиясонк и лувсь (виде, рузкс) пакш А. Куторкинонь «Комболды Сура» романцтонза.
Г.М. Мелёхинонь радиов, телевиденияв тернезь пяк сидеста. И мушендсь ётка, вестевок ашезь атказакшне.
Ся кизотнень ламоц кулхцондыхненди тонатфоль «На чистую воду» сатирическяй радиожурналсь. Аф пяк кувака, но – «сялги», покордай. Пеетькшневсть салайхне-колайхне, визьксонь юмафтыхне. Эфирса кайгсть фельетотт, а фельетононь лувома маштома да маштома, аф эрти сафтови. Геннадий Михайлович, мярьгат, шачфоль тяфтама тевонди — тяфта ладясы вайгяленц, тяфта семботь лувсы-азсы – кулхцонкшнелеть да кулхцонкшнелеть. Тя радиопрограммать сёрмадоманц учендоськ, кода праздниконь. Сай Мелёхин – и сембонь мяльсна кеподи, сембе весялат, пеедихть. Сонцень сельмонза пиндолдыхть, ётамбачконя азонды од анекдот, мезевок пеетьфти.
И тяка пингть – сон фалу сашендсь тевти анокста. Текстть лац содазе, пупорямат-месть мзярдовок ашельхть. Передача тяшттяма – бта вай ланга моли. Актёрть-мастерть ваксса миньге касозь касоме. Мяляфтса, лисеме весть студияста, серцеконя аськолязевоме автобусонь лотксема вастть шири. Пингсь тялоть ушетксстоль, мольсь сетьме ловня. Геннадий Михайлович кизефтемань:
– Мзярдовок эйваряняста кунцеть калхт?
Сембе идькспингозе ётась ляй трваса, тунда, кизонда мзяра яння тапсефоль, а вов тялонда ашень кунцекшне. Эста велеса тя тевти пяк ашесть прафта. Виденцянь Мелёхинонди – аш, ашезь сашендов.
– А мяльце варжамс?
Кеподине лафтунень – кати, шять, аф лиси мезевок. Тялонь ульмот кядьсонга ашень кирне.
– Офтсь кштима тонаткшни, а ломанць курок семботь смекасы, – чипордась сельме Геннадий Михайлович. – Аде ванды мархтон, семботь няфтьса – кода да мезе. Ульмовок максан. Туй мялезт – меле тонць семботь рамасак.
Ня валхне арасть бславамакс.
Мелёхинонь мархта марса васенцеда якаме… тяда эводь и тяда пееде – Инсар ляйняв. Ся тяни сонь тиезь карьготьфтонга карьготьфокс, а ся кизотнень сяда Рузаевка шири аруволь, ульсть калнят. Азонкшнесазь, войнада инголе Инсарста кунцесть аф аньцек китьксу окуннят, но и кели коня голавнят, валёкшка лещат.
Ушесь кенерсь якшафтомс, кельмось аф ни цят молихнень эздоль, но пиле пряньконь фатнезень. Ульмама тонафтыезень мувсь полиэтиленонь оцю палаткац, кафоненк потмозонза и кокшкодоме. Лама киза ни ётась, но тянивок ащи сельминголен эйваряняста таргаф васенце калнязе. Тя ульсь сялги ёмла ёршкя, ведьста лихтемда меле мяндезе пулонц, келептезе вярце пацянц — варжак, токамак! Нолдаськ сонь меки уендема, пингонь ётазь вастозонза «кучсь» эзрай окуннят. Да тяшкава тялонь ульмамась тусь мялезон, тяшкава педсь седизон – арась сембе эряфонь кельгома тевкс.
А мон ся кизотнень кой-мезе каракшнень ни кагод лангс, тяшнень. Перьфпяльть, природать сотцемац, васень варжакстозь аф няеви полатфкснень приметнемасна салазь ваймозень, кармань тянди шарфнема коль сяда оцю мяль. А ульмосихне, калонь кунцихне – тя народсь найдонга най! Мезе аньцек аф кулят – и оржа валня, и пеетькс, фкя-фкянь ляпоняста «сялгондома». Вов коса народнай кяльсь, чиновниконнесь-бюрократоннесь малазонза афи нажядеви. Сёрмады ломанць, содак – кирдить пилетнень стятке, и шава куду аф саят. Аф пови кал – пови мазы вал.
Лама вастова меле улендень, коса аньцек ашень ульмосекшне. Приметайне: ляйть, эрьхкть маласа эряйхнень синцень промозсна, мярьгат, сяда кели ваймосновок. Нать, сетьмошись, оцю ведсь, перьфпялень мазышись тиендьсазь синь тяфтамкс.
Тиньге, шять, кулендесть тянь. Кизонда, каникулань пингста шабатне азонкшнесазь фкя-фкянди, кие коза моли кизоть ётафтома. Тердихть фкя-фкянь щаваснон, атяснон пяли. Срхкамста кизефкссь фкя – а ляйня тоса ули? Катк аф пяк кели, кодамовок картаса апак няфтть – но аруня, эшентьфтиня. Ляйфтома, эрьхкфтома, прудфтома велесь, мярьгат, сяда ашу, сяда шава. Сяс эряма вастсь и ведсь фалу серцеконят. Кизонь пси пингоня шабатне шиньберьф чёмболяйхть. И тя пяк пара. Оцюфневок паксянь, перень тевда меле шоподемшоворня оргалдыхть пря, уендихть-тиихть, и сизефське бта ашель.
Идькспингонь ляйнясь – оцю сон, аф пяк – кельгови фкакс. Минь вдь аф варжакснетяма ялганьконь кувалмос – серихть синь или аф. А ляйхне, ляйнятне – сяка ялгатне. Кенярдемада пяшксе седице или ризфсь эсот люпштай – молят ляй трвав, якафтат или ащат арьсезне – и валфтома ляйсь шарьхкоттянза, лястятанза.
Кие-бди мярьгсь: эрьхкне, ляйхне – Модать сенем сельмонза. Шкабаваз, тик тяфта, штоба ня сельмотне мзярдовок афольхть ола, штоба синь цифторфсна кеняртьфнелемазь минь, иденьконь и уноконь-уноконьконь.
Лама тяштень тянь колга аньцек сянкса, штоба тяфта азомс спасиба Геннадий Михайлович Мелёхинонди, мес панжезень сельмонень перьфпялень мазышить лангс. Роди, кодамовок парши сон тейне ашезь макса, а козякофтомань пяк.
Эрекшифтома аш эряф. Якайхть пилькне – якак! Ласьковат – ласьконтть! Тя, бльшай, пяк эряви актёронь профессиясовок. Эрь шиня сценав лисендити ванома эсь мельганза – виде ронга, тёждяста аськоляй, шумбра-таза артистть эзда залса озсефнендивок, бта ётни прянь цебярьста маряма, эрек мяльёжа.
Лац содаса: Геннадий Михайловиченди рана шобдава, нинге сенем валдоняста, стямась мезьге аш. Театраса шинь репетициятне ушеткшнесть 11 частста, кой-кие тя пингти аньцек сргозькшнесь-нуварготкшнесь, а Мелёхин кенерькшнесь ни ульмамска. Сай маластонь эрьхконяста, щёкапрянза мазынят якшамняти, ронгоц тёждя, мялец кепотьф. Шарьхкотьф, режиссёртивок тяфтама ломанть мархта работамась пара, сембе арьсефсь шарьхкодеви курокста и лац.
Геннадий Михайлович кельгсы пеетькшнеманц. Вестевок ашине няенде сонь нолдань прят. Эрь мезне мезе-мезе да арьси. Шарьхкотьф тев, пеетькшнеманза лямбонят, ломанень аф обжайхть.
Фкя ялганьке, Валерий Викторович, ульмама мархтонза фалу сявондсь аф кржа ярхцамбяль. Кельгозе ару кожфкаса сускоманц. Тияк азома – эйня лангса поремась лац моли. Питни колбасат-месть ашезь рамсе, но тувонь куяня и салу капстат арзянясонза ульсть фалу. Мелёхин жа, меколанкт, ульмамста пекть ваймафнезе, копоркс чайня сими и сембе.
Тяса, кода корхнихть, эрть воляняц-вашеняц.
Кода-бди Геннадий Михайлович тердемазь минь спектаклянь ванома. Озафтама Валерий Викторовичень мархта серцеконя, кеняртькшнетяма ялганьконь цебярьста налхкоманцты. Драмань театраса няфневсь спектакля В. Розовонь «Вирень атякшть пизоц» пьесанц коряс. Азса: перестройкатне-месне нинге афи ушеткшнесть. Г.М. Мелёхин налхксь советскяй пингонь оцю вастса ащи ломанень роль. Козя кудазор, сембоц ули, валса, роди, пичеди народть инкса, а матрай аньцек эсь зепонц (меле тяфтапне олигархокска арасть). Лямбе, паршиса туць эцеф вирень атякшть пизоц, а паваз аш. Шокши кати-мезе седикуцюнянц ала.
И вов тяфтама мяляфтови сцена.
Кодама-бди (нинге советскяй!) праздниколь. Кудса шрась вельф мараф танцтидонга танцти ярхцамбяльса. Сервелатт, икрат-месть, омба масторонь фруктат. Кудазорсь озафни шра ваксс оцю инжиензон эса и вдруг ёфси апак учентт корхтай:
– Эх, тяни ба тувонь куяня да капстаня!..
Кивок ваныхнень эзда афи фатясь, што тяфтама валхт пьесаса аш. Но конашкава синь ладясть! И нльне кати-кодама эсь лацонь ширеня сувафтсть тевти, действияти. Минь ялгазень мархта шарьхкодеме, што Геннадий Михайлович тяфта кучсь сценаста тейнек «казненя», «пеетькшнеманя». Но вдь кода маштозь, лац тянь тиезе!
* * *
«Ниле неже лангса кирди ломанть эряфоц: кудсь и семьясь, покодема вастсь, тевце, ломаттне, кинь мархта ётнихть стакшитне и праздникне, и модась, масторсь, коса тонь кудце». Ня валхнень азозень рузонь содаф писательсь, виде вайме ломанць Валентин Григорьевич Распутин. Азозень аф тячи, аф исяк – кунара ни, а ладяйхть сембе пингс. И ладяйхть – сембонди.
Тии шаролкс эряфце и арьсезеват: кона киге тумс? Сяда сидеста лезни потмовайгяльсь. Вов и Геннадий Михайлович Мелёхинга комозьшка киза тяда инголе ётась эряма Карелияв. Кивок эсонза ашезь пане, меколанкт – пяк и пяк кирнезь, корхнема эсь ширезонза тернезе нльне эстонь республикань Министронь Советонь Председательсь А.О. Пиксаев. Но валсь ни азфоль. Карелиястонне Валентина Александровнась, Геннадий Михайловичень рьвац, а Петрозаводскяйса ляткшнесь сиряза сонь тядяц, сяс и усксь мирдть эса ся шири. Мелёхинонь эстокиге сявозь тостонь драмань театрав (ули тоса финскяй театравок). Мокшэрзятне и карелхне, няк, фкя пляманнет, сяс Мордовияста саф рузтивок тостонь ломаттне панчсть вайме, лездсть сембоса.
Мелёхинонь актёронь асушиц няевсь эстокиге. Тяконь лангс, сон пяле вийхть мзярдовок мезевок ашезь тиенде, кда налхки роль – путсы сембе ваймонц. Ётась киза-кафта, а Геннадий Михайлович тосонга содаф ломанель ни. Теенза макссесть классикань рольхть – А. Островскяень, Мольеронь, М. Булгаковонь пьесаснон коряс; сон налхкозе Тартюфонь и Англиянь корольть, лац марязе прянц тяниень пингонь пьесатнень и нльне мюзиклатнень эса. Геннадий Михайлович лац морай, хоть тянь мархта мзярдовок пря ашезь шнафне. Рьвац – сон тяфта жа театрань ломань, Саранскяень сценаса сон балетсоль, – тяни пенсияса. Стирьсна Оксанась – музыкань педагог, сонь мирдец Алексейсь – Онежскяй тракторнай заводонь менеджер. Мелёхиттнень касы уноконясна, няканякс ащи Машанясь. Вете кизонянза, а семботь шарьхкодьсы, да нинге семботь пяк лац няфнесы-налхкондсы. Соньге киц, сяконь ватт, театрав кармай вятема. Пингсь няфтьсы.
Мелёхиттнень ширеса Петрозаводскяйса улендень аф весть. Содаф актёрти макссть цебярь оцю квартира, сон пиже-сянгяря вастса, куттне, мярьгат, вертолётса нолдафт вирень куженяв. Тостонь тайгась токазь токай Петрозаводскяйти.
И вастть лемоцка пяк мазы – Древлянка. Маласа шуди Лососинка ляйсь. Улихть цебярь лихтибрят. Геннадий Михайловичень мархта аф весть яксеме эшиня веднянкса. Кемоньшкань пепсинь кядьгоняня пяшкотькшнеме. Ялгазе азондсь тяфтама тев.
Ельцинскяй пяляз пинкнень мушендовсть пяк ни ёжу-отькорьхть, срхксесть лихтибрятненьге кядялост фатямс. Кле, тихтяма евробудканят, но веденкса сави пандомс.
– Тон няелить, кода толоземсь народсь! – азондсь Мелёхин. – Цють ашезь ваяфта тяри васттненди ся «прихватизаторхнень»! Верондат-аф, монцьке аноколень узерь сявомс кядезон!..
Сянь коряс, кода Геннадий Михайлович азозень ня валхнень, шарьхкодень: сон ашезень юкста войнань вача кизотнень, трудяень семьяса касфсь тянивок трудяйхнень ширеса.
Мелямба тага арнень Мелёхинонь шири. Васьфтемань, кода инь мала ломанень. Тевсь киза кучкатель, сяс меки тума срхкаме рана шобдава. Шинь стяма ширесь аньцек-аньцек валдомкшнесь. Ваноме Геннадий Михайловичень мархта ся пяли – вдь тоса Мордовиясь, Рузаевкась.
Токавсь ялгазень седиец, летькомсть сельмонза…
А кеподи шись, мярьгат, пачфнесь пара куля шачема ширде. Мордовиясь аф юкснесыне эсь асу цёранзон, коса синь афольхть эря.
Родом из Рузаевки
Актер – это не лицо, а личность. Верно сказано. К сожалению, это емкое, глубокое понятие – «актер», «артист» – отодвинуто на второй план. Отодвинули или благородно само отодвинулось – тут есть над чем поразмыслить. Часто мелькают в газетах, звучат в эфире слова «попса», «фабрика звёзд», «тусовка». Причем, попса воинствующая, напористая. Эстрадники ни наградами, ни званиями никогда не были обделены. И каким контрастом на этом фоне прозвучали слова прекрасного актера Алексея Баталова: «В очереди за привилегиями не стою…»
Нет смысла спорить с тем, что «в искусстве все жанры хороши, кроме скучного». Согласен, если только настоящее искусство не подменяется дешевым суррогатом. И когда не так давно среди награждаемых в Кремле увидел актера Ю. М. Соломина, подумал: «Не все потеряно. Недуги времени пройдут. Настоящее, талантливое всегда будет цениться».
Сцене, театру всегда служили. Тут неприемлемы такие понятия, как «чёс», «фанера» и т. п. – на сцене не солжешь. Тем, видимо, она отличается и от площадок, и от площадей.
К настоящим служителям сцены я отношу своего старшего товарища, народного артиста России Геннадия Михайловича Мелёхина. 2016 год для него юбилейный. Геннадий Михайлович родился в Рузаевке 31 марта 1936 года. И выходит, что он встречает на этой земле свою восьмидесятую весну. Более сотни ярких ролей в театре, плодотворное сотрудничество с мордовским радио и телевидением, съемки в кино. Есть что окинуть требовательным взором, есть на что оглянуться. Счастье – в жизни, а жизнь – в работе. Самосознание, здоровая оценка своих возможностей, умение привести в соответствие им свои намерения, – согласитесь, это один из основных, бесспорных признаков творческой личности.
Культурный человек должен доверять своим нравственным ориентирам больше, чем мнению окружающих, даже если это – мнение большинства. Верить своему нравственному чувству. При этом вспоминать вот эти слова А. Т. Твардовского:
...А я лишь смертный. За своё в ответе,
Я об одном при жизни хлопочу:
О том, что знаю лучше всех на свете,
Сказать хочу. И так, как я хочу.
Будучи литератором, а не театральным критиком, искусствоведом, мне легче говорить о Геннадии Михайловиче Мелёхине как о человеке, которого знаю более четырех десятилетий, как о современнике, о друге. А еще нас объединяет общая страсть – любовь к природе, к большим рекам и речушкам, поросшим нависающим над самой водой ивняком, к прудам, озерам и озеркам, которых, к примеру, в Карелии любовно называют ламбушками.
Итак, очертим основные вехи жизненного пути Геннадия Михайловича Мелёхина: детство и юность в городе железнодорожников в Рузаевке; учеба в Ленинградском театральном институте, возвращение в Саранск, актерское становление на сцене Мордовского государственного театра драмы, зрительское признание, многолетнее плодотворное сотрудничество с республиканским радио и телевидением; переезд в Карелию, работа в Петрозаводском русском театре драмы.
Конечно, я не собираюсь, да и не вправе отрывать, обособлять созданное Геннадием Михайловичем на сцене от творчества коллег по цеху, партнеров по спектаклям. В истории нашего драматического театра это была поистине «могучая кучка»: Г. Мелёхин, В. Акашкин, Г. Некрасов, В. Долгов, Л. Денисова, Е. Федяева и многие другие. На таких мастерах держится не только репертуар, но и весь театр. Да, жизнь порой разводит нас, некогда бывших самыми близкими, но это уже другая тема. Это потом. К зрительскому признанию они шли вместе, взаимодополняя друг друга. Представляется мне, что вот та планка гражданственного, нравственного театра, на которую подняли мордовскую драму те выпускники Ленинградского института, не превзойдена и поныне...
«Все мы родом из детства», – утверждал французский писатель, военный летчик Антуан де Сент-Экзюпери. Иными словами, запавшее в душу с малолетства – это на всю жизнь. Гене Мелёхину шел шестой год, когда началась война. Самый рост, есть бы да есть, а тут голод, люди пухнут, умирают. Железнодорожников от фронта освобождали; машинисты, считай, и так были на передовой: гнали по рельсам поезда, валясь от усталости. На фронт – подкрепление, оттуда – эвакуированных и раненых. Рёв вражеских самолетов, вой падающих бомб... Железнодорожник Михаил Мелёхин, как и любой отец, хотел, чтобы дети выжили в этом страшном испытании. Ему полагался продовольственный паек, стоит ли говорить, что отец отдавал его детям...
И еще картинка, запавшая в детское сердце будущего мастера сцены... Это было уже ближе к концу войны. Наши погнали захватчиков, да так, что те бросали и танки, и сами армиями сдавались в плен. Через Рузаевку на Урал, на переплавку везли трофейные «тигры» и «пантеры». Рузаевские пацаны, ясное дело, украдкой заглядывали в люки вражеских танков. И впервые в жизни увидел тогда Гена фрица – мертвого, полуистлевшего... Уже не страшного.
Много лет спустя, когда смотрел Геннадия Михайловича в роли Федота Васкова по инсценировке повести Б. Васильева «А зори здесь тихие», я вспоминал ранее слышанный от него рассказ о танках и о мертвом немце... Вот когда отозвалось виденное в детстве. Вот как формируется душа художника!..
...Годы-птицы, как же вы стремительны! Начало семидесятых, – о Господи! – уже прошлого века. Я, выпускник Литературного института им. Горького, принят на должность старшего редактора литературно-драматического вещания Мордовского радио и телевидения. Именно тогда я близко познакомился с Г. М. Мелёхиным. Актеров часто приглашали и на телевидение, и в радиостудию. Художественное вещание было просто немыслимо без их участия. Это кое-кто из нынешних молодых теле-радиожурналистов, научившись держать в руке микрофон, полагает, что самого Бога уже держит за бороду. Актер, настоящий мастер слова, всегда был украшением программы, поднимал само качество вещания. Ставились телевизионные спектакли, в прямом эфире показывались сцены из театральных постановок, читались стихи и рассказы. Работать с Геннадием Михайловичем все режиссеры считали за удовольствие. Много полезного от общения с ним получали и мы, редакторы.
На радио долгое время шла сатирическая программа «На чистую воду». Это как киношный «Фитиль», только в «радийном» варианте. Как сейчас принято выражаться, рейтинг у этой передачи был высочайший. Лаконичный текст в мастерской подаче. Геннадий Михайлович в этой программе был просто незаменим. И каждой студийной записи мы ждали как праздника. Приходил Мелёхин, и всепоглощающая серьезность и скука отступали. Смешной случай, анекдот, меткое выражение – это всё для него так же естественно, как блеск веселых глаз и готовность к розыгрышу.
И все это сочеталось с высочайшей ответственностью. Чтобы хоть раз опоздать на запись, прийти неподготовленным – никогда! На одном дыхании мы записывали программу и сами получали удовлетворение от сделанного качественно, профессионально.
Как-то мы вышли из студии, не спеша направились к остановке. Был вечер, начало зимы, тихо падал снег. Неожиданно Геннадий Михайлович спросил меня:
– Когда-нибудь ловил рыбу со льда?
Я честно признался, что зимним уженьем до сего дня не занимался.
– А хочешь попробовать?
Я опять пожал плечами, мол, боюсь, ничего у меня не получится.
– Если долго мучиться, – подмигнул Геннадий Михайлович, дальше сам можешь продолжить. Давай завтра попробуем. На первый случай я кое-что дам тебе из своих снастей, а понравится – все сам приобретешь.
Так решилась моя рыбацкая судьба.
Первый выход на зимнее уженье мы совершили... не удивляйтесь и не пугайтесь, на речку Инсар. Это сейчас ее превратили в клоаку (даст Бог к футбольному чемпионату река очистится), а Саранские старожилы в свое время ловили на ней не только плотву да окуня, но и леща. День моей первой зимней рыбалки выдался морозным, но у моего учителя нашлась просторная полиэтиленовая палатка, и мы в ней вдвоем уместились. Много лет прошло, но я и сейчас помню первую пойманную из лунки рыбешку. Это был колючий ершик. Но главное – посвящение в рыболовы состоялось, и теперь я уже просто не мыслю жизни без этого любимого занятия.
Более того, страсть к уженью мало-помалу стала определять и характер моего литературного ремесла. Частые выезды на природу оттачивали зрительную память, писательскую наблюдательность. Я стал примечать, что люди, живущие у реки, добродушней, сердечней, словно близость большой воды определяет и широту характера.
Вы обращали когда-нибудь внимание на такую деталь: когда один мальчишка зовет другого во время каникул поехать с ним к бабушке, первый вопрос дружка такой «а речка там есть?». Пусть небольшая, безымянная, на картах не обозначенная, – но живая, текущая. Речка, озеро, пруд – краса любой деревни. Детвора в знойные дни готова безвылазно плескаться в воде. С радостью освежаются после трудового дня и взрослые. Помыл голову, поплавал в чистой воде – и усталость как рукой сняло.
Большая река, малая ли – дорога одинаково. Ведь мы не думаем о том, какого роста наши друзья: высокие или не очень. А реки – те же друзья. В час душевного подъема или в печали приходим мы на берег. И бессловесная река оказывается самой понимающей.
Кто-то назвал реки и озера голубыми глазами земли. Чудесное определение. Так пусть же эти глаза никогда не потускнеют, пусть их сиянье радует нас, наших детей и будет радовать правнуков...
Огромное спасибо Геннадию Михайловичу Мелёхину за то, что он благословил меня на путь понимания природы. Это стало для меня одной из редких жизненных радостей.
* * *
«Четыре подпорки у человека в жизни: дом с семьей, работа, люди, с кем вместе правишь праздники и будни, и земля, на которой стоит твой дом. И все четыре – одна важнее другой. Захромает какая – весь свет внаклон». Эти слова одного из честнейших русских писателей Валентина Григорьевича Распутина подходят каждому из нас.
Приходит время, и жизненные обстоятельства заставляют нас делать тот или иной выбор. Уже не одно десятилетие, как семья Мелёхиных переехала в Карелию, в Петрозаводск. Валентина Александровна, жена и главная опора Геннадия Михайловича, уроженка этих краев. Родные и близкие здесь были и раньше, есть они и сейчас. Это помогло быстрее преодолеть трудности переезда. Геннадий Михайлович был охотно принят в труппу Петрозаводского русского театра драмы (есть там и финский театр); талант и трудолюбие быстро вывели его в число ведущих актеров театра. Играл в спектаклях по произведениям классиков: А. Островского, Мольера, М. Булгакова; играл Тартюфа и Крёстного отца, короля Англии и героев в современных постановках. Сейчас Геннадий Михайлович на пенсии.
Дочь Мелёхиных Оксана работает педагогом, у нее своя семья. Муж Алексей – менеджер Онежского тракторного завода, растет очаровательная внучка Мелёхиных – Машенька. Время покажет, как сложится будущее девочки, но, ей-богу, гены артиста видны уже теперь.
...В последний мой приезд в Петрозаводск о многом поговорили. Вспоминали общих друзей, саранскую жизнь. Подолгу были на природе...
Прочитал на прощание свои стихи. Геннадий Михайлович слушал молча, задумчиво:
Жизнь наподобие тельняшки,
За полосою – полоса...
Всё ждем от Господа поблажки,
Хотя не верим в чудеса.
Добро и зло уравновесив,
Создатель хмуро смотрит вниз:
Чужой успех того вон бесит,
А этой не достался приз...
О, дай им, Господи, что просят.
Пусть будет каждый знаменит...
Ты об одном проси: пусть осень
С приходом чуть повременит.
Друг приобнял меня, постояли так с минуту. Было приятно сознавать, что Господь много дал моему старшему товарищу. Но ведь он немало и сделал!
...Над Петрозаводском забрезжил рассвет. Солнце всходило там, где ему и положено – на востоке. На той стороне наши родные края, наша Мордовия. Она шлет поклон своему достойному сыну.
