Жугъутур ашыкъ
Бир унутмайма. Хар заманда бизни Аппа бир къызыл Жугъутур ашыкъны къолундан кетермез эди. Тийрени сабийлери барысы да, бизни аппаны асыры сюйгенден: «Аппа-аппа»,— дегенлей айланыр эдиле. Мен да аны ючюн айтама жугъутур саканы бла Аппаны хапарын. Баш бармагъы бла балан бармагъыны арасында саканы къуру тёгерек айландыргъанлай турур эди- Аппа, саканы — ашыкъны жан-жанына буруп, алчи, хонку алчи, пок, чык, бий деп, алты жанын кезиу-кезиу буруп, бизге юйретир эди. Биз да, хуржунчукъларыбызны къармап, кимибиз багушда тапхан пура ашыгъын, кимибиз алыкъа сингирлери къатып тургъан жангы ашыгъын, хуна ташлагъа ышып, ариуларгъа кюрешген ашыкъларыбызны кёргюзтсек а: «Ой, сени не уа огъесе, ашыгъынг кымпырт ашыкъды да»,— деп, кюлюр эди. Тилегенликге, ол сакасын кимге болса ойнаргъа бермеучю эди.
Биз, жаланаякъла, Аппаны сакасын тилеп алып, ойнаучу эдик. Ойнап эрикгенден сора уа, кесине къайтармай амалыбыз жокъ эди. Аппа жугъутур саканы бизге башынлай берип къоймагъаныны себебин биз артда билдик. Ол былай эди.
Аппа, жангыз жашына жашчыкъ тууса, саканы анга саугъагъа берирге къаст этип болгъанды. Къудуретден жангыз чирчигине чирчик тилеп, кёп кюнлени оздургъанды. Кюн тууушда олтуруп, ол къууанчлы кюнню кёз аллына кёп келтиргенди.
Жылдан жылгъа аппаны къартлыкъ хорлап бара эди, алай болса да аппа ашыгъын, тёгерек айландыра да, бирде бир хуржунуна, бирде уа бирси хуржунуна сала, асырагъанын къоймагъанды. Аппаны тобугъуна олтурургъа уа жашындан туугъан табылмагъанды.
Ол умут эте тургъунчу, айла, жылла оза, кюн кюнню соза, айланчла айланчлай, къыланчла къыланчлай, Аппаны жарсыуу да жарсыулай къалгъандыла. Ненча кере къаржаууп, эрий да кете, жаз келе да, жауун жауа, жанкъозла чакъгъандыла. Ненча кере чыранла эрип, суула къутуруп, суу жагъаланы ашап, кёпюрлени элтгендиле.
Бал чибиним бал этер,
Къанатын жайып, кенг кетер.
Ажал — имбашда, умут — тау башда,
Толу муратына ким жетер? —
деп мурулдар эди нарт Аппа. Аны жюреги неге жарсыгъанын а биз, сабийле, ол заманда къайдан биллик эдик!
Аппаланы атауулда къалай эсе да юч атагъа дери жангыз жашчыкъла туууп тургъандыла. Тёртюнчю ата — Аппаны жангыз жашы Азамат да Ата журтун къоруулай эди. Аппа фашистлени хорланырыкъларына, Азамат сау-эсен къайтырына бир да ишекли тюйюл эди.
Ол, дуния алыша туруп да, къызыл саканы юсюнден кишиге жукъ айтмагъанды. Аппа саулукъда окъуна аны тенглери минчакъ санай олтурсала, ол а къызыл ашыкъны тёгерек буруп тургъанын кёрюп: «Алан, Огъурлу, бу кийик ашыкъны сабийлеге бере да, сыйыра, жангыдан термилте нек тураса?» —деселе. «Тенглик болургъа керекди, тенглик. Бир кюн бири ойнаса, бирси кюн дагъыда бири ойнасын!» — депкъоя болгъанды. Огъурлуну тилеги уа — биягъы тилек. Жюрегинде — биягъы умут. Жашы, душманны хорлап, сау-эсен келсе, жашына жаш тууса, тукъум андан ары жайылса деген тилек...
Аппа ёле туруп, аны къатында болгъанла окъуна Аппадан къызыл саканы аманатлыгъын ала билмегендиле.
Аппа, кеси кесин тюзетип, алай жан бергенди. Къызыл ашыкъны уа онг ууучуна къысханлай ёлгенди. Аппаны ёлюгюн жуууп башлагъынчы, аны ууучунда не болгъанын киши эслемегенди. Жуугъан адам бла суу къуйгъан, жумулгъан жумдурукъну кёрюп, армау болуп къалдыла. Ала, акъылларын, эслерин да Аппаны ахыр жолгъа атландырыргъа бёлген эки адам, бир бирге не бек къарашсала да, Аппаны ууучундагъы жугъутур ашыкъны кёралмадыла.
Аппаны жумдуругъун иги кесек жылы суугъа салып тургъандан сора, Аппаны пелиуан бармакъларын тюзетдиле да, саканы алып, эски кюбюрню юсюне салдыла. Жарлы Аппа, жанындан юлюш этер туудугъун асыры кёрюрге термилгенден, ёле туруп, ашыкъны къызындан туугъан къызчыкъгъа окъуна бермегенди. Ким биледи, Аппа ашыкъны тиширыу сабийге тийишли кёрмейми къойгъан болур эди ансы, къарт къызындан туугъанчыкъны жашындан туугъандан кем кёрмей эди. Ата-анагъа насып, сый, хурмет, намыс жашдан, тураса?» — деселе. «Тенглик болургъа керекди, тенглик. Бир кюн бири ойнаса, бирси кюн дагъыда бири ойнасын!» — депкъоя болгъанды. Огъурлуну тилеги уа — биягъы тилек. Жюрегинде — биягъы умут. Жашы, душманны хорлап, сау-эсен келсе, жашына жаш тууса, тукъум андан ары жайылса деген тилек...
Аппа ёле туруп, аны къатында болгъанла окъуна Аппадан къызыл саканы аманатлыгъын ала билмегендиле.
Аппа, кеси кесин тюзетип, алай жан бергенди. Къызыл ашыкъны уа онг ууучуна къысханлай ёлгенди. Аппаны ёлюгюн жуууп башлагъынчы, аны ууучунда не болгъанын киши эслемегенди. Жуугъан адам бла суу къуйгъан, жумулгъан жумдурукъну кёрюп, армау болуп къалдыла. Ала, акъылла рын, эслерин да Аппаны ахыр жолгъа атландырыргъа бёлген эки адам, бир бирге не бек къарашсала да, Аппаны ууучунда гъы жугъутур ашыкъны кёралмадыла.
Аппаны жумдуругъун иги кесек жылы суугъа салып тургъандан сора, Аппаны пелиуан бармакъларын тюзетдиле да, саканы алып, эски кюбюрню юсюне салдыла. Жарлы Аппа, жанындан юлюш этер туудугъун асыры кёрюрге термилгенден, ёле туруп, ашыкъны къызындан туугъан къызчыкъгъа окъуна бермегенди. Ким биледи, Аппа ашыкъны тиширыу сабийге тийишли кёрмейми къойгъан болур эди ансы, къарт къызындан туугъанчыкъны жашындан туугъандан кем кёрмей эди. Ата-анагъа насып, сый, хурмет, намыс жашдан, къыздан боллугъун энчи айырып къарамагъанды бизни нарт Аппабыз. Аппаны асырап къайтхандан сора, ашыкъны хапары жамауатха жайылгъан эди. Тюрлю-тюрлю оюмла жаратыла эдиле. Ашыкъны магъанасын хар ким да кесича ангылата эди.
Бир къауумла Аппаны иги къууумун бюгюн да биле болмазла.
Аппа ол кезиуде дуниягъа, дунияны халына кеси оюму бла, кеси кёз къарамы бла къарай эди. Хау, аз эдиле эр кишиле юйледе, элледе да, шахарлада да. Эр кишилени къуллукъларын кёбюсюнде тиширыула бла къарт кишиле, абадан сабийле толтура эдиле. Биле эди Аппа аланы уллу къыйынларын. Сабийле да ауур жюкню элте эдиле. Хар не да — Ата журтлары ючюн кюрешген къазауатчылагъа! Душманны хорлар ючюн деп. Къызыл Аскерге болушлукъгъа. Ма, аны себепли сюе эди Аппа эрле, жигитле кёп болурларын, кёп тууарларын. Керекли заманда къыралны, халкъны да къоруулай, къурчдан да къаты сюелирча, анала жилямаэча, балалары ёксюз къалмазча. Андан ашыгъа эди ол багъырбаш жилянны башы эзилирине, ишни сюйген жигит халкъы да мамыр жашауну башларына. Андан мурулдай эди, жаугъа налат бере:
«Къаядан чыкъгъан багъырбаш жилян,
Ол башын манга къайырды.
Ичине оюлсун фашист Германия,
Мени дуниядан айырды».
Бир жол, биз аскер оюн ойнай тургъаныбызлай, Аппаланы жербаш юйчюклерини арбазларына адамла гур деп къуюлдула. Мен, Ыннагъа бир хата болгъан сунуп, борбайларым къыйылып, атлаялмай къалдым. Барындан да артха къалып келсем, Ынна — жиляй, бирсиле уа — къууана. Къууанч жилямукъла, адамланы бетлеринден, эртденлик чыкъны тамычыларыча, жылтырай тёгюлгенлерин ол кюн сабийле биринчи кере кёрген эдик. Орталарында уа аскер кийимлери бла бир субай адам. Аны юсюне таныгъан-танымагъан да басына эди.
Басынмай а?! Битеу да элде аскерден биринчи болуп къайтхан къыяусуз адамгъа. Хорламны шагъатына. Мени эсиме Аппаны осуяты тюшдю. Мен, барысын да къоюп, жалан аякъ-лай къабырла таба учдум. Башха заманда къатлары бла озаргъа къоркъсам да, бу жол а эрлай Аппаны къыбырыны къатына жетип: «Аппа, Азамат немислилени хорлап келгенди!» —деп къычырдым. Артха айланып, чабып келеме. Епке солуу эте, арбазгъа жетгенимде — юй аллында адамла алгъындан да кёп. Аскерчини юсюне басыннганланы ичлеринде уа Азаматны танымагъан, айтып да эшитмеген оруслула, къазахлыла, корейлиле, чеченлиле, къарачайлыла, узбеклиле… къайсы бирин санагъын, къаллай бир миллет бар эди! Биз а, жаланаякъла, Совет Аскерни майоруну кёкюрегиндеги орденлеге бла майдаллагъа къолубуз бла тийип кёрюрге термиле здик.
Адамланы келип кетиулери эки-юч ыйыкъгъа созулду. Кече да келедиле, кюн да келедиле. Таныгъан да келеди, танымагъан да келеди. Къарт да келеди, жаш да келеди. Къауум кюнден бирси юйлеге да, фашист ууучлаучуланы ууатып, къазауатчыла къайта башладыла, элде къууанч кёбейди, къурманлыкъла этилип, саулай эллиле къыстырыкъчыкъларын ортагъа салдыла. Орамлада къызыл байракъла тагъылдыла. Къыралыбызда мамырлыкъны танглары жангыдан жарыкъ атып башладыла. Жюреклени къууанч бийледи.
Ма ол къууанчлы кюнледе Аппаны аманаты — къызыл ашыкъ Азаматха тапдырылды. Узакъ бармай, Азаматха жашчыкъ тууду. Атына Къууанч атадыла. Къууанчны дагъыда къарындашчыкълары, эгешчиклери да болдула. Аппаны тилеги кёп кере къатланып толду. Алай Аппаны ашыгъы бла сабийле бир кере да ойнамагъандыла. Анда-санда Азамат, къургъакъсып, пура болуп къалмаз ючюн, ашыкъгъа ич жау сюртюп къоюучуду. Азамат кери аппа болгъанда да, аны юйюнде андан багъалы зат жокъду. Ол къызыл саканы огъурлу аппаны кёзюнден кёредиле.
Дедушкин альчик
Помню, один старик всегда носил в руке удивительный красный турий альчик*. Детвора всей округи звала этого старика «наш дедушка». И я его так называл.
*Турий альчик... Дедушка постоянно вертел его в руках. Часто показывал его нам, учил, какая из шести сторон выигрышная.
Мы, босоногая детвора, знали, что дедушка не всякому даёт поиграть свой альчик, но всё равно просили — с условием, что вернём его. Причину, почему дедушка не мог отдать альчик насовсем, мы узнали позже. Он мечтал о том, что у его единственного сына тоже родится сын и тогда дедушка подарит красивый альчик своему внуку. Часто, сидя на солнышке, дедушка представлял себе, каким радостным будет этот день.
Год за годом, день за днём жизнь отсчитывала время, дедушка всё старел, а внука всё не было.
Мы, дети, в то время не понимали, что тревожило его сердце. Оказывается, вот уже четвёртое поколение у них в роду рождалось мало мальчиков, а сейчас единственный сын Азамат был на фронте — воевал за свободу нашей Родины. Дедушка никогда не сомневался, что фашистов мы победим и Азамат вернётся домой живым и здоровым.
Дед видел, что все тяготы войны в тылу легли на плечи женщин, которые трудились не жалея сил, делая всё для фронта, всё для Красной Армии, для победы над врагом. От всей души он желал, чтобы матери не плакали, чтобы больше было отважных защитников, героев, которые победили бы ненавистного врага.
Тяжело жилось старому охотнику в казахских степях, вдали от родной Балкарии. Далеко остались его любимые горы. А друзья, с которыми он мог поделиться своими горестями и радостями, все были расселены по разным сёлам. Чувствовал он, что не суждено ему больше ходить по горным тропам, пить нарзан из целебных источников. Вспоминал, как перед самым сенокосом он перегонял ягнят карачаевской породы в Кабарду, а лошадей породы шагди и молодых бычков — за перевал в Сванетию. Да, теперь не сможет он лихо отплясывать на весёлых свадьбах у родичей в Осетии. Куда там! Теперь нужно было три раза в месяц давать коменданту расписку о невыезде! Теперь жизнь его была схожа с жизнью горного орла, загнанного в клетку. Было ощущение, словно он находился в тюрьме, у которой нет крыши. А мечтал об одном: победив врага, сын вернётся домой, родится у него сын — его внук, — и продлится их род.
Дедушка так и умер, зажав в правой руке красный альчик. Близкие люди, которые обмывали его тело, не могли понять, что у него в руке. После некоторых усилий им удалось разжать его пальцы, и они увидели турий альчик, положили его на старый сундук.
Дедушка так мечтал о внуке, что не решился подарить свой альчик даже любимой внучке. Кто знает, наверное, он думал, что альчик девочке ни к чему. Мудрый дедушка понимал, что гордостью, надеждой и опорой для родителей могут быть одинаково и сын и дочь. Но внук от единственного сына был для него самым желанным. Не сбылись при жизни его мечты.
Прошло время. Однажды, играя с друзьями на улице в войну, я увидел, что во дворе нашего дома собирается народ. Я остолбенел, ноги стали словно деревянные — очень испугался, что с бабушкой случилось что-то. С тревогой я вошёл во двор, и увидел, как бабушка плачет, а другие радуются.
Мы, дети, в этот день впервые увидели, как радостные слёзы — словно утренняя роса — блестели на глазах взрослых. Посреди двора, в окружении людей, стоял стройный молодой человек в военной форме.
Много народу собралось. Как не собраться?! Ведь за всё время войны в село вернулся с фронта живым и невредимым первый человек. Свидетель победы. Я, вспомнив о завещании деда, бросился бежать на кладбище, мимо которого раньше боялся даже проходить, подбежал к могиле деда и крикнул: «Дедушка! Азамат домой вернулся! С победой!»
Крикнув это, я побежал обратно. Людей во дворе стало ещё больше. Это были и те, кто раньше не был знаком с Азаматом, и те, кто знал его, — всем хотелось поздравить воина. Кого тут только не было: русские, казахи, корейцы, чеченцы, карачаевцы, балкарцы — сколько национальностей! А мы, детвора, мечтали потрогать руками ордена и медали на груди у майора Советской Армии.
Ещё целых три недели люди приходили с поздравлениями. В другие семьи тоже стали возвращаться мужчины с войны. Радоваться стали чаще. Всё село праздновало возвращение победителей. Опять пришли в страну мирные рассветы.
Вот в эти радостные дни и попал в руки Азамату завещанный дедушкой альчик. Вскоре у Азамата родился сын. Дали мальчику имя — Кууанч. Были у него ещё братья и сёстры. Исполнились желания дедушки. Но с турьим альчиком с тех пор мы не играли. Чтобы он совсем не высох, Азамат время от времени смазывал его жиром.
А теперь и сам Азамат уже стал дедушкой. А где красный альчик? Турий альчик? В доме у Азамата хранят его как самую дорогую вещь в хрустальной вазе, в серванте. Да, память хранит всё, ничего не забывает.
Турий альчик вернулся на родину дедушки. А останки старика остались лежать в далёкой казахской степи.
*Альчик — надкопытная кость, используемая для игр и гадания.
