Сильная характером и духом
Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Анна Ахматова
Маленькая русоволосая девочка, которая была ростом намного меньше своих сверстников, вместе с ними торопилась в школу. И пускай пешком надо идти четыре километра дороги, непролазная грязь липнет к ногам, потом часто придется ходить под дождем и бороться с вьюгой, — ей просто очень хотелось учиться в школе. В тот день Анне казалось, что не будет никаких препятствий, к тому же и учебу в школе она два раза уже видела во сне, но…
Когда моя героиня Анна Ивановна Моисеева 1 сентября 1955 года из родной деревни Хайдуки пришла в Савинскую начальную школу и первый раз радостно перешагнула школьный порог, учительница сказала как отрезала: «Маловата росточком, надо подрасти. Придешь через год». Первый раз в жизни девочке причинили душевную боль, и хоть потом ее будет много, но первая, она прочно врезалась в память. Дома как могла успокаивала мама Любовь Александровна Баяндина: «Не переживай так сильно. Ты и не заметишь, как пролетит год, в это время чуть подрастешь и снова пойдешь в школу». Так и случилось. Из-за ежедневной домашней работы, которой всегда было много у деревенских детишек того времени, слезы маленькой девочки высохли быстро. В семье Баяндиных, кроме Анны, были еще Галина, Зина, Коля. Работы хватало всем, и дома, и в лесу. Маленькая, но не по возрасту смышленая девочка Аня со своими сестрами и братом собирали различные виды ягод, которыми всегда была богата Парма, и сами продавали их в Мелехинское сельпо, которое находилось за 12 километров от их родного дома и куда, ввиду отсутствия какого-либо транспорта, приходилось всегда добираться пешком. На вырученные деньги мама покупала всем школьную форму и книги.
Анна Ивановна мало что помнит о своем отце, на которого, по словам мамы, она была похожа больше всех. Ей было четыре года, когда Ивана Баяндина репрессировали на 25 лет. Домой он больше не вернулся. Позже мама рассказывала, что отец был приветливым и сердобольным человеком, работал продавцом. Однажды пожалел голодающих, отдал им талоны. Проверяющие обнаружили недостачу, отца посадили и отправили в Норильск. Больше Аня никогда его не видела. Большая семья Баяндиных осталась без головы, в недостроенном доме. Вся тяжесть деревенской жизни легла на хрупкие плечи мамы Любови Александровны. Но женщина не поддалась навалившимся на нее трудностям. Она работала на двух работах, ночью готовила еду, пряла и вязала, во всем старалась быть хорошим примером для своих детей. Что осталось для семьи после того, как посадили отца, это недостроенный дом, в котором можно было жить. Как говорят в народе, какой ни есть, но свой угол. Так и жили: держали корову, около тридцати кроликов, в лесу собирали грибы и ягоды.
Анна, окончив Савинскую основную школу, продолжила учебу в Мелехинской школе. А после, в седьмом классе, по иронии судьбы, со своими одноклассниками попала в школу-интернат города Кудымкар. Об учебе в этом заведении сердце женщины сохранило приятные, незабываемые воспоминания: «Здесь я узнала много нового, интересного, нужного в жизни. В школе-интернате я училась жить, дружить, беречь родных и близких мне людей. Всему этому нас учили воспитатели и мудрый директор заведения Николай Степанович Шарыбкин».
Дальше был Кудымкарский лесотехникум. У студентки появились свои первые деньги (стипендия), которые можно было тратить на себя, но… мама сломала ногу и долгое время из-за того, что нога очень тяжело заживала, не могла выйти на работу. Семья осталась без денег, стипендия студентки оказалась как нельзя кстати, своевременной, чтобы близкие люди не жили впроголодь.
После техникума Анну Моисееву отправляют на работу мастером лесных культур в «Алапаевсклес» Свердловской области. Молодая девушка с большим рвением взялась за новую работу. Быстро освоила востребованную в то время профессию, начала получать соответствующую зарплату. Но юное сердце рвалось в родные места — с детства родимый край отцов и дедов, где осталась добрая мама с братом и сестрами.
Отработав год, дождалась отпуска и сразу поехала домой. Думала, на один месяц, а получилось, что осталась навсегда. Видимо, так было предначертано судьбой, что в это время, когда Анна приехала домой, она встретила свою вторую половинку. С Анатолием вместе учились в школе, в одном классе, тогда была симпатия, а теперь, после долгой разлуки, она разгорелась в сильное пламя любви. Расписались в ЗАГСе Новоселовского сельсовета Кудымкарского муниципального района. Анна поменяла свою красивую фамилию Баяндина на Моисееву, которая ничем не хуже девичьей, и согласилась со своим мужем Анатолием Николаевичем Моисеевым начать жить в далеком поселке Коми-Пермяцкого округа Эрна. Год проработала в лесничестве, мастером лесных культур. С первых лет работы руководство заметило сильный характер молодой женщины. Поэтому с 80-х годов прошлого века Анну Ивановну Моисееву назначают на руководящие должности: много лет проработала в леспромхозе председателем профсоюза, была депутатом. Большую часть времени приходилось отстаивать интересы других людей. Работники леспромхоза обращались с различными проблемами. У молодого руководителя получалось помочь всем и делом, и советом, и ни одна проблема не оставалась незамеченной.
За хорошую, добросовестную работу Анна Ивановна награждена Почетной грамотой Центрального комитета профсоюзов, Юбилейной медалью, многими благодарственными письмами и благодарностями.
В 1985 году, когда Кудымкарский район возглавлял Николай Иванович Ведерников, Анну Моисееву избрали председателем Эрнского сельского совета. Тогда надо было тесно сотрудничать со многими руководителями отделов администрации района, но чаще всего различные людские проблемы решали совместно с начальником отдела экономики Константином Ивановичем Нешатаевым, секретарем КДН Лидией Леонидовной Кудымовой.
Позже добросовестную работу Анны Ивановны, сильный характер, отзывчивую душу, честность и бескорыстие увидел глава Кудымкарского муниципального района Александр Александрович Зырянов и попросил возглавить Велвинский сельский совет. Про Александра Александровича Анна Ивановна отзывается по-особенному, с большой благодарностью: «Александр Александрович был сильным руководителем. Ни одну проблему он не оставлял без внимания. Часто сам ездил в населенные пункты района, общался с людьми, слышал всех и старался по возможности помочь. Сегодня таких руководителей немного, с кем бы можно было поделиться всеми эмоциями и знать, что — поможет».
Более десяти лет она работала в Велвинском сельсовете главой, и многие вопросы воплощались в жизнь и благодаря заместителю главы по социальным вопросам Любови Петровне Томилиной.
Десять лет руководить сельским советом — работа не из легких, которая чаще всего бывает под силу только мужчинам. Но у Анны Ивановны получилось, просто она брала пример с таких умных руководителей, как Николай Шарыбкин, Николай Ведерников, Александр Зырянов. Велвинцы доверяли своему главе.
Все свои знания, умения, навыки Анна Ивановна отдала не только работе, но и родному дому — близким людям. Это маме и мужу. До глубины души было больно, когда коварная болезнь привязала к кровати мужа. В первое время жизнь превратилась в кромешный ад. Анна не знала, за что браться: как облегчить страдания родного человека. Первые недели подушка была пропитана слезами. Но Анна понимала, что надо найти силы, и не только для себя, но и для поддержки больного мужа. До сих пор не понимает, как у нее получилось, но она смогла протянуть руку помощи своей половинке. И так 18 лет. Все это время Анна Моисеева по-прежнему трудилась на ответственной работе и ухаживала за мужем-инвалидом. И ни разу она не огорчила больного человека жалобами и упреками. Когда было очень тяжело, помогали словом и делом добродушные люди, жители села Пешнигорт: Мария Константиновна Суранова, Нина Васильевна Зубова, Ольга Васильевна Радостева, Олеся и Алексей Ткаченко, Раиса Валентиновна Хозяшева, Алевтина Васильевна Боталова.
Много сил дала мама Любовь Александровна. Всегда, когда опускались руки и казалось, что упадет и больше не встанет, мама своим добрым нравом приходила на помощь. Пообщавшись с главным человеком на земле, хотелось жить дальше. Только вот Анна как дочь до сих пор переживает, что не смогла высушить мамины слезы. Любовь Александровна часто плакала, когда Анна начинала спрашивать про своего деда — маминого отца, которого репрессии навсегда разлучили с семьей. Что смогла сказать мать — это то, что дедушка был очень работящим. Ни одну минуту в жизни он не мог прожить просто так. Был мастером на все руки — сам смастерил картофелечистку, работал в кузнице, дома держали большое хозяйство. Некоторые в деревне, как это и бывает чаще всего, завидовали деду черной завистью, поэтому искали повод, чтобы настучать на него. И повод нашелся. Однажды на ферме, это был 1942 год, шестидесятилетний Александр Михайлович Баяндин плохо отозвался о колхозном строе. Об услышанном жители деревни Хайдуки, работавшие в то время на ферме, сообщили куда следует. Была морозная зима, когда энкавэдэшники забрали Александра Баяндина, — не дома, а на поле, куда мужчина поехал за сеном для скота. Так и не получилось посмотреть ему больше в глаза своей жены, с которой душа в душу прожили вместе не один десяток лет, не удалось поцеловать детей своих на прощание. Увели в чем был… навсегда.
Матери Анны было больно оттого, что репрессировали отца, на Великой Отечественной войне убили брата, а после… посадили в тюрьму мужа. От этого с годами Любовь Александровна все больше вспоминала страшное время репрессий и от тяжелого бремени лет спасалась слезами.
Позже, когда появилась возможность стучаться в архивные двери в поисках правды и можно было надеяться, что эти двери откроются, Анна Ивановна Моисеева решила во что бы то ни стало найти документы про деда. Муж Анатолий Николаевич хоть и не ходил, но был рядом, он добрым словом «окрылил» жену на еще одно важное для семьи дело.
В 90-е годы прошлого века, когда о поисках Анны Ивановны узнал известный историк, краевед, в свое время руководитель окружного общества «Мемориал» Артур Михайлович Кривощеков, он немедленно пришел на помощь. Вдвоем было легче достучаться до Пермского архива политических репрессий. Здесь Анне Моисеевой-Баяндиной, как внучке, дали засекреченные во время советской власти документы. Протокол обыска, выписка из протокола, постановление о привлечении к следствию, опись имущества, на которое наложен арест, заключение — каждый документ, напечатанный на печатной машинке и подписанный работниками НКВД, нанес еще одну неизлечимую душевную рану. Много раз Анна Ивановна со слезами на глазах перечитывала протокол допроса деда, напечатанный на 16 страницах. Друг за другом перед глазами вставали картины, словно ножом резавшие сердце. Теперь она знала людей, «продавших» деда, которые жили рядом, в той же деревне. Мама знала всех изначально. Но никогда не обмолвилась ни словом о них. А может быть, всех простила? К сожалению, в тот момент ее уже не было в живых, поэтому дочка могла только догадываться, с какой болью пришлось жить ее маме в одной деревне с предателями отца. Всю жизнь Любовь Александровна работала в одном и том же колхозе деревни Хайдуки Белоевского района. Награждена медалями. На ноги поставила четверых детей. Женщина, будучи уже в подростковом возрасте, помнила до мельчайших подробностей, как забирали из дома все нажитое. О чем уже позже Анна читала в засекреченных документах: «Место проживания — деревня Хайдуки, Белоевский район. Место работы — колхоз имени Ворошилова, кузнец. Арестован 05.12.1942 года по 58-й статье, за враждебный настрой к советской власти. Осужден Коми-Пермяцким окрсудом, с конфискацией имущества, на 10 лет». Из протокола обыска следует, что были также изъяты два тулупа, деньги — 500 рублей, облигации на сумму 180 рублей, порох 150 граммов, компас; арестовано имущество: дом, амбар, конюшня, лошадь, корова, овца (белая). Получается, семью оставили голодной и раздетой.
В то время, когда Анна Моисеева-Баяндина в архивах искала документы про деда, на глаза попали протоколы УНКВД Свердловской области. Из выписок удалось узнать, что из деревни Пиканово Кудымкарского района были репрессированы 10 коми-пермяков с одинаковым фамилием Фирсовы. Из документов 1937 года следует, что все они являются участниками повстанческой организации и подлежат расстрелу. Позже, в 1955 году, последовал протест прокурора Молотовской области, все постановления были опротестованы: «…данное постановление неправильно и подлежит отмене…» — написано в протесте, но на этот момент все Фирсовы уже были расстреляны.
Деда Александра Михайловича Баяндина репрессировали на 10 лет. В документах указано, что заключенный умер 07.09.1943 года. Анна Ивановна вспоминает, что, по рассказам мамы, у деда была всего одна нога, вторую он потерял на гражданской войне, когда воевал с белыми. Внучка считает, что деда просто убили: «Тогда никому не нужна была одноногая рабсила». Трагедия деда, арест отца помогли А. И. Моисеевой подружиться с творчеством Анны Ахматовой:
Перед этим горем гнутся горы,
Не течет великая река,
Но крепки тюремные затворы,
А за ними «каторжные норы»
И смертельная тоска.
Анна понимала, что уже ничего не изменишь. Как внучка, прежде всего для себя и в память о маме, она восстановила доброе имя деда.
Уже на пенсии А. И. Моисеева, сильная характером и духом, у которой в жизни было очень много боли, взялась помогать тем людям, кто также во время репрессий потерял родных и близких людей. Многие годы женщина руководит обществом «Мемориал» в Кудымкарском муниципальном округе, также была спонсором талантливых детей Пешнигортского СКДЦ. И… ухаживала за мужем. Недавно Анатолий Николаевич ушел из жизни. Еще одна душевная боль пригнула к земле, но и ей, коварной, которая больше всего достает длинными темными ночами, Анна Ивановна Моисеева не поддается. Она общается с молодыми, помогает советами, делится своей мудростью с друзьями и знакомыми, следит за здоровьем. Жизнь, какой бы она ни была сложной, прожита не зря. Она была направлена не только на себя, но и на других людей, которые нуждались в поддержке и помощи. Анна Моисеева и теперь никогда не жалуется, не прячется от проблем. И израненную душу свою, как и Анна Ахматова, открывает только тем, кто не плюнет в нее, тем, кто услышит.
Не с теми я, кто бросил землю
На растерзание врагам.
Их грубой лести я не внемлю,
Им песен я своих не дам.
2021
