Ташбаҡа һәм гөлбостан
Сүл буйлап бер ташбаҡа китеп бара, ти. Бара ла бара, ти. Һис бер нәмә юлында осрамай, ти. Ә ҡояш бигерәк эҫе икән. Ҡапыл ҡом бураны сығып, бының юлын киҫкән дә:
— Эй, һинең арҡаңда нимә ул? — тип һораған.
— Кем белә уны, — тигән ташбаҡа эре генә.
— Ауыр түгелме ни һуң ул?
— Ә кем белә уны.
Быуат артынан быуат үткән. Ташбаҡа һаман әллә ҡайҙа китеп бара, ти. Бара ла бара, бара ла бара, ти.
Бер ваҡыт ҡолағына тауыш ишетелгән.
— Эй, һин кем? Ҡайҙа бараһың? Арҡаңда нимә ул?
Ташбаҡа бөтә һорауҙарға ла:
— Кем белә уны, — тип яуаплаған.
Һиҙә: арҡаһындағы ташта нимәлер ҡыштырҙай, ҡуҙғала. Әйләнеп ҡарай алмай бит инде ташбаҡа. Яйлап ҡына атлауында булған.
Оҙаҡ ваҡыт үткән.
—Эй, кем һин? Ҡайҙа бараһың? — тигәнгә яуап бирәйем, тип, ауыҙын асҡан. Ул ниндәй яуап бирер ине, һин беләһеңме?
Эйе шул! “Кем белә уны”, тиер ине.
Был юлы улай әйтеп өлгөрмәгән.
— Мин — орлоҡ! Шытып, ағас булырға ҡыйышам... — тип кемдер хәл-әхүәлен һөйләй башлаған уның арҡаһында шул саҡ.
— Мин дә яныңа төшһәм, ҡаршы түгелһеңме?
— Ю-у-у-уҡ. әйҙә, әйҙә, бергә күңеллерәк булыр. Кем һуң һин?
— Мин — тамсы.
Ташбаҡа: “Ярай һуң, йәшәһендәр!” — тип уйлаған. Бынан һуң тағы әллә күпме быуат үткән. Ташбаҡа сүл буйлап бара ла бара, ти. Өҫтөндә матур ағастар, сәскәләр үҫеп сыҡҡан. Ҡайҙандыр килеп йәнлектәр үрсегән. Үҙҙәрен күрмәһә лә, тауыштарын тыңлап йыуана икән, ти, был.
Быуат артынан быуат үткән, ти.
—Эй, һин кем?
Ташбаҡа: “Кем белә уны”, — тиергә ауыҙын асҡан. Асҡан да ... ябырға онотҡан. Иҫ киткес матур тауыш ишеткән ул.
— Мин — Әҙәм балаһы! — тигән дә яңы таныштары, сыңғырлатып көлөп ебәргән. Бөтә тере йән эйәләре өнһөҙ ҡалған.
— Ҡайҙа бараһың?
— Минме? Мин һеҙҙең янығыҙға килдем!
— Ярай, бергә йәшәйек, — тигәндәр.
Әҙәм балаһын бөтәһе лә оҡшатҡан. Ул ҡояшҡа арнап йыр сығарған. Көпшә үләнгә өрөп көй уйнаған. Тәбиғәт ҡосағында ирәүән йәшәгән илен ул Гөлбостан тип атаған.
Ташбаҡаға сүл буйлап барыуы хәҙер бик күңелле икән.
Әгәр унан ҡом бураны килеп:
— Һинең артыңда нимә ул? — тип һораһа, яуабы бер генә булыр ине:
— Гөлбостан!
Килгән ҡом бураны.
Ташбаҡа өҫтөндәге матурлыҡты күреп, хайран ҡалған.
Асыуы килеп, эй ҡоторған Ҡом бураны. Йән эйәләренә бик ауырға тура килгән. Ел-дауылдан ҡасып, кешеләр ҡәлғә төҙөгән. Ташбаҡа, әйләнеп ҡарай алһа, өҫтөндә әллә күпме ҡалалар, илдәр барлығын күрер ине! Күрһә лә, нимә эшләһен инде. Әйҙә, йәшәһендәр, ти ҙә ҡуя.
Бер ваҡыт ташбаҡа өҫтө “дөп” тә, “дөп” гөрһөлдәй икән!
— Нимә булды унда? — тип һорап та ҡарай, уны ишетеүсе юҡ.
Баҡһаң, илдәр ташбаҡа өҫтөн сиктәргә бүлгеләп бөткән. Сиктәрҙе яҡлау өсөн һәр береһе ғәскәр туплаған. Бына хәҙер ғәскәргә ғәскәр ҡаршы килеп һуғыша, ти, бит әй былар.
— Йыһанға осҡос ебәрәбеҙ!
— Беҙҙең осҡос көслөрәк! — тиҙәр икән.
— Йыһанға мин хужа, — тип бышылдаған ташбаҡа.
Ишетеүсе юҡ, ти.
— Хәҙер бөтәгеҙҙе лә арҡамдан ҡойоп төшөрәм, — ти икән.
Бер кем уны тыңламай.
— Кем һеҙ? Ҡайҙа бараһығыҙ! Туҡтағыҙ! — ти икән ташбаҡа.
— Ә кем белә уны! — тип ҡысҡырып яуаплайҙар, ти, күмәк кешеләр.
Шул саҡ мөғжизәле моң ишетелгән. Бөтәһе лә тынып ҡалған, ти.
Гөлбостан! Көпшә үлән моңо! Ул бар! Ул йәшәй!
Ғәскәрҙәр ҡоралдарын ергә һалған. Гөлбостан! Ул бар, ул йәшәй!
Төрлө илдәр араһында сиктәр юҡҡа сыҡҡан.
Гөлбостан! Ул бар, ул йәшәй!
Урман-тауҙар, йылға-күлдәр йәшеллеккә күмелгән, ҡоштар һайрашҡан. Ташбаҡа, ҡурай моңона бәүелә-бәүелә, көскә тынысланып, Йыһан сүле буйлап юлын дауам иткән:
“Гөлбостан! Ул бар! Ул йәшәй!”
Ҡайҙа бара икән һуң ул ташбаҡа?
Ә кем белә уны?
Шла черепаха по ухабам
Шла одна черепаха по ухабам да по пескам. Идёт она, идёт. И ничего, кроме песка, ей на пути не встречается. А солнце так печёт! Вдруг, откуда ни возьмись, песчаный Ветер преградил ей дорогу и спрашивает:
— Эй, что это у тебя на спине?
— А кто его знает, — ответила черепаха, не подавая виду.
— А разве оно не тяжёлое?
— А кто его знает.
Прошел век и другой... Черепаха все идёт, сама не зная куда. Идёт и идёт, идёт и идёт.
Однажды услышала она голос.
— Эй, ты кто? Куда идёшь? Что у тебя на спине?
Черепаха на все вопросы отвечает одно:
— Кто его знает.
Чувствуется ей: что-то шевелится, шебуршит на камне, которым она покрыта. Но повернуть голову назад и посмотреть она не может. Поэтому идёт себе и идёт.
Прошло ещё много времени.
— Эй, кто ты? Куда идёшь? – снова услышала она вопрос. И уже черепаха открыла рот, чтобы ответить на него.
Ты же знаешь, как она ответила бы?
Ну разумеется! Она бы сказала: «Кто его знает».
Но на этот раз она не успела ответить. Кто-то вдруг подал голос с её спины и начал рассказывать про свое житье-бытье:
— Я — Семя! Стараюсь прорасти и стать деревом...
— А ты не против, если я спущусь к тебе?
— Не-е-ет. Давай, давай, спускайся, вместе будет веселее. А кто ты?
— Я — Капля.
Черепаха подумала: «Ну ладно, пусть живут!»
Прошло несколько веков. Идёт черепаха по ухабам да по барханам и идёт. На спине её выросли красивые деревья и цветы. Откуда-то появились птички и зверьки. И хотя черепаха их не видела, она радовалась их прекрасному гомону.
И снова век пошёл за веком. И когда их прошло достаточно, черепаха снова услышала:
— Эй, ты кто?
И уже открыла было рот, чтобы сказать: «Кто его знает», как вдруг услышала голос удивительной красоты.
— Я — Человек! — сказал новый знакомый и заливисто засмеялся. И всё живое замолкло, ожидая постичь великую тайну.
— Куда идёшь?
— Я пришёл к вам!
— Ладно, будем жить вместе.
Полюбился всем сын человеческий. Он посвятил песню Солнцу. А из трубки полой травы извлек мотив. Землю, где они жили вольготно, он назвал Гюлбостан. То есть Страна цветов.
Очень весело было теперь черепахе идти по ухабам да по барханам.
Если бы сейчас пришёл песчаный Ветер и спросил:
— А что это у тебя на спине? — ответ у неё был бы один:
— Гюлбостан!
Пришёл песчаный Ветер.
Увидев такую красоту на спине черепахи, он оторопел. А потом, разъярившись, стал бушевать. Тяжело пришлось всем живым существам. Ограждая себя от бури-непогоды, люди построили крепости. Если бы черепаха могла оглянуться, она бы увидела на своей спине столько городов и стран!
Ну и что она сделает, если даже и увидит? Скажет: ладно, пусть живут.
Но однажды камень, которым она покрыта, стал громыхать от ударов: бах! бух!
— Что там случилось? — спрашивала она, но никто её не слышал.
Оказывается, на бугристой поверхности камня, который она несла, разные страны провели свои границы. Для защиты границ они вооружили войска. И теперь воюют они войско на войско и всё взрывают.
— Мы пошлём во Вселенную звездолёт! — кричали одни.
— А наш звездолёт сильнее! — кричали другие.
— Я иду по Вселенной... — шептала черепаха.
Никто её не слышал.
— Вот возьму и всех вас стряхну со спины, — говорит она дерзким. Никто её и не слушает!
— Кто вы? Куда идете? Остановитесь! — кричит черепаха.
— А кто его знает?! — отвечают воплем толпы людей.
...Вот тогда послышалась удивительная волшебная музыка.
Все замолкли.
Гюлбостан!
Мотив, извлеченный из полой травы!
Она есть, Страна цветов! Она жива!
Войска положили оружия на землю.
Гюлбостан! Она есть, она жива!
Исчезли границы между странами.
Гюлбостан! Она есть, она жива!
Леса и горы, берега рек и озер снова покрылись зеленью, запели птицы. Черепаха, медленно и мерно покачиваясь под звуки курая, успокоившись, продолжила свой путь по ухабам да песчаным барханам Вселенной.
«Гюлбостан! Она есть! Она жива!»
Куда же держит путь эта черепаха?
А кто его знает.
